Завтра была война

Кто-то когда-то сказал, что смерть — не величайшая потеря в жизни. Величайшая потеря — это то, что умирает в нас, когда мы живем…
Выбежав на улицу, ты стала жадно глотать прохладный воздух, восстановить дыхание не удавалось. Мир помутнел и потускнел: из-за слёз ничего не было видно. В тот день ты думала лишь о Седрике Диггори, о том, что его нет рядом с тобой, и в этом была твоя вина. «Это ты убила его. Ты! Ненавижу тебя!» — ты обессиленно тыкала кулаком себя в грудь, захлебываясь слезами. Тебе хотелось ощущать его рядом, трогать мускулистые плечи и запускать руки в его мягкие волосы, целовать его губы и гладить сильные руки, но это было невозможно. И даже маховик времени тебя бы не избавил от душевных терзаний и не помог бы вернуть его. От этой мысли становилось очень больно, а когда ты вспоминала прошлое, было невыносимо.
Когда-то давно, когда вы с ним были на шестом курсе, вы поспорили из-за Святочного бала, и ты сказала ему бросить своё имя в кубок огня, если он проиграет. Ты выполнила веление Седрика и пригласила на бал Джорджа Уизли, того незрелого мальчишку, хотя всем сердцем любила Седрика и в душе таилась мечта об одном танце с ним. Седрик неохотно признал своё поражение и, несмотря на сомнения, бросил имя в кубок, потому что был верен своему слову. И, к сожалению, кубок выбрал его. Во время турнира ты не находила места и никогда не сидела на трибунах, а лишь пряталась под одеялом, боясь, что он проиграет.
Оставалось последнее испытание, на которое ты тоже не пошла, ибо была наслышана об этом лабиринте и не хотела отвлекать Седрика своим присутствием, ведь он привык, что ты ждешь его после турнира с чашкой горячего шоколада в руках за столом в Большом зале. Ты просидела весь вечер и всю ночь в тот день в зале, ежеминутно всхлипывая оттого, что Диггори забыл про тебя, купаясь в лучах славы. Ты покинула скамью только под утро, когда солнечные лучи начали пробираться сквозь высокие цветные стекла в помещение, оставив стол мокрым и солёным. Позднее каждому из вас сказали прийти в Большой зал, ты первая помчалась туда в надежде увидеть его. Ты шла в зал, и сердце тве металось по всему организму в поисках кратчайшего пути в пятки.
***
Скрывшись в теплицах, ты уселась за стеллажами, заполненными саженцами мандрагоры, и уткнулась лицом в колени, обдумывая всё, что произошло с вами.
Было тихо, эта тишина давила, обязывала развеять её хотя бы тихим писком. Голова кружилась, а руки дрожали. Ты протяжно простонала, всплеснув руками от безысходности, и задела стеллаж, который сразу же повалился на тебя. Не пытаясь защищаться, ты была готова подставить свою хрупкую спину и принять удар, но ничего не случилось.
Подняв глаза, ты увидела голубое свечение невдалеке, такое воздушное и до боли знакомое.
— Седрик? — ты поднялась с холодной земли и сделала шаг навстречу неосязаемой сущности. С каждым шагом ты узнавала те же черты лица и изгибы фигуры, с каждым футом сердце билось все сильнее, а глаза искали помощника, который бы заверил тебя, что это не сон.
— Когда же ты меня отпустишь? — призрак любимого максимально приблизился тебе, заставляя вздрогнуть.
— Как ты можешь об этом просить? — ты хотела оттолкнуть парня, но твоя рука лишь прошла сквозь него, а Седрик улыбнулся. — Я не могу без тебя жить, — это звучало так слащаво и приторно из твоих уст, но тебе было все равно, ты говорила искренне, и он об этом знал.
— Я не величайшая потеря в твоей жизни. Знаешь, со сколькими смертями тебе еще придется столкнуться? — он прислонил свою полупрозрачную руку к твоей щеке, и ты почувствовала чуть-чуть теплое, еле ощутимое прикосновение.
— Величайшая потеря — это то, что умирает в нас, когда мы живем, — ты обняла Седрика, хотя и не чувствовала его, знала лишь о его присутствии. — я каждый день просыпаюсь на мокрой подушке из-за тебя, я каждый день мучаюсь из-за кошмаров, я переехала в Хогсмид только для того, чтобы ходить каждый день к тебе и сидеть на этой лавке, уставившись в мраморный памятник. Сколько можно? Я люблю тебя, Седрик Диггори, и очень жалею, что не сказала тебе об этом три года назад.
— Ну так отпусти свои чувства. Я мёртв. Понимаешь? — он нахмурился и навис над тобой, тебе стало немного жутко.
— Если человек умер, его нельзя перестать любить, черт возьми. Особенно если он был лучше всех живых, понимаешь? — ты поднялась на цыпочки и заглянула в призрачно-голубые светящиеся глаза. — Я буду с тобой.
— Обещаю, я дождусь тебя, только доживи до глубокой старости. — Седрик прикоснулся к твоим губам. Легкий, воздушный поцелуй захватил тебя, но он был почти несуществующим.
Его слова придали тебе немного сил и уверенности в себе. Ты вышла из теплиц и зажала палочку в руках. Вдалеке бежал Фенрир Сивый, ты приготовилась произнести оглушающее заклинание. Метко бросив слова, ты отбросила оборотня метров на сто, а сама обернулась, чтобы услышать похвалу от Седрика. Но последнее, что ты видела были яростные глаза Антонина Долохова и губы, кричащие непростительное заклятие.
Что же, ты добилась своего, вы с Седриком были неразлучны навеки.
прекрасно
люблю