• Крестьянка и принц •

Я Эрих Грэйс, сын великого императора Ричарда Грэйса и единственный мальчик среди будущих наследников престола. Моя сестра, Эмилия, старше меня на целый год, но после смерти отца трон Блэсса всё равно перейдёт ко мне: по законам нашего государства мужчины обладают преимуществом перед женщинами, если речь заходит о праве наследования.

Я рос храбрым и жизнерадостным парнем. Меня учили владеть мечом, стрелять из лука, разбираться в военных стратегиях, и я успешно справлялся с поставленными задачами, дабы отец сдержанно похвалил меня и приказал поварам сготовить на ужин моё любимое блюдо. Особенно восхищалась мною Эмилия: стоило мне взять в руки оружие, она сразу же отмечала, что её брат «лучший воин на свете».

Наконец мне исполнилось четырнадцать лет — отец разрешил мне отправиться с ним в мой первый военный поход. Ничего серьёзного не планировалось — всего-то разграбление очередного города, не платившего дань несколько месяцев, — потому я не был помехой основной армии. Мы проделали долгий путь и остановились на ночёвку вблизи от бедной деревеньки под названием Мизери.

Гамлет считался одним из самых быстрых коней в императорском дворе, и догнать его на своих двоих было слишком самонадеянно. Я совершенно выбился из сил и сам не заметил, как очутился среди жилых домов Мизери. На зов по имени Гамлет ответил мне радостным ржанием — он забрёл в чей-то сад, где уже успел потоптать все цветы. Я хотел было запрыгнуть в седло и поскорее скрыться, но хозяин сада оказался проворнее: выскочив из дома в нижнем белье, он ухватил Гамлета за поводья, а мне от него достался такой сильный пинок, что я тут же свалился на землю.

Неожиданно суматоху прервал звонкий и мелодичный голос: «Уважаемый староста, что случилось?». Все, как по сигналу, замолчали, когда на крыльце обветшалого домика появилась стройная фигура юной девушки. Она ступала осторожным, будто шла по глади воды, шагом, и её яркие рыжие кудри струились по плечам, которые скрывал вязаный платок; я опустил глаза, смущённый трепетной красотой. «Госпожа Уотерс, — вежливо обратился к ней владелец сада, — не стоит беспокоиться. Мы поймали чужеземца, чинившего беспорядки на нашей территории, он будет строго наказан». Лицо девушки на миг побледнело, но в следующую секунду она ласково улыбнулась: «Ох, да ведь произошло глупое недоразумение! Люди добрые, этот мальчик — мой дальний родственник, заблудившийся по дороге из близлежащего села. Прошу простить меня за доставленные неприятности, я возмещу вам ущерб».

Соседи постепенно разбрелись по домам, и девушка увела меня к себе во двор. «Замечательный конь, — она погладила по гриве Гамлета, который теперь был накрепко привязан к заборному столбу. — Надеюсь, ты не украл его у какого-нибудь хорошего человека. Староста решил, что ты нарочно испортил его цветы, — у нас беспризорников и казнить могут». — «Откуда вам знать, что я не нарочно?» — «Я же вижу, какой ты потерянный. Как тебя зовут?» Еë совершенно искреннее милосердие заставило меня растеряться. «Принц», — ответил я первое, что пришло в голову, и девушка вновь заулыбалась: «Правда? Чудесное имя — очень редкое. А я просто Мария».

Несмотря на поздний час, девушка выставила на скатерть горшочки с вкусной едой, и я, будучи не в силах терпеть, принялся их опустошать. Воцарившаяся тишина показалась мне весьма неловкой. «Госпожа Мария...» — «Просто Мария», — мягко поправила она. «Вы... Вас здесь, похоже, очень уважают». — «Не то чтобы я чего-то стоила, но мой отец был почитаемым священником. После его смерти у меня не осталось ни родственников, ни друзей, и ты уж извини за то, что надоедаю... бывает так одиноко». — Её щёки приятно зарумянились от смущения. «Всё хорошо! — выдохнул я, отчего-то ужасно заволновавшись. — Правда, не нужно извиняться...» — «Ты такой добрый, Принц. — Мария ещё раз протëрла полотенцем мои мокрые после умывания волосы, и я подумал, что ни у одной из моих служанок не было столь нежных рук. «Ты точно не хочешь остаться на ночь?»

Никто не заметил моего двухчасового отсутствия. Меня разбудили спозаранку, и армия двинулась вперёд, навсегда оставив далеко позади глухую деревеньку и домишко Марии Уотерс. Поход прошёл успешно — в Блэсс мы возвратились героями, но, вопреки ожиданиям, радость моя была затуманена недавней разлукой. На вопросы озадаченной сестры я отмахивался либо придумывал какой-нибудь незначительный повод для объяснения, а отец и вовсе ни о чëм не переживал, списывая всё на усталость. Не мог ведь я поведать кому-то из своего окружения об этой почти детской, смешанной с благодарностью за спасение влюблëнностью в простолюдинку, которая, к тому же, была старше меня года на три. Я сам не знал, чего хотел, однако с тех пор тоска взяла верх над гордостью и живостью характера: я стал более тихим, замкнутым и печальным.

Между тем, время неумолимо приближало меня к взрослой жизни: не успел я оглянуться, как мне стукнуло семнадцать. По дворцовым обычаям я уже имел право на гарем, но просить его не торопился по известным причинам — ни одна женщина не смогла бы приглушить моё желание увидеть Марию. Я увлёкся садоводством, высаживая те цветы, что наблюдал у неё во дворе три года назад, и собирался получить разрешение на торговый поход, чтобы по пути наведаться в Мизери. Чего я хотел добиться? Просто узнать, жива ли Мария, замужем или нет... А пока мои мысли были заняты ею, гарем отца разрастался ввиду новых завоеваний. И однажды, случайно проходя по высокой лестнице над залом, где отбирали наложниц для повелителя, я замер в оцепенении...

В моей голове появилось единственное возможное решение, которое позволило бы пробраться в зал без подозрений. Бросившись в коридор, я столкнулся с одним из слуг и указал пальцем на его верхнюю одежду. «Скорее снимай». — «В-ваше высочество?» — растерялся тот. «Меняю на свой плащ — дарю. Скорее!» Впопыхах я переоделся в отличительную форму прислуги и, обмотав лицо повязкой, будто та должна была скрывать отсутствие глаза, спустился вниз. Там было шумно и многолюдно: наложницы с криком вырывались, пока их пытались угомонить доводами и угрозами. Немногие стояли молча и держались гордо, но Мария была именно из таких. Я сделал глубокий вдох и тронул её за рукав платья. «Прошу за мной». — «Куда?» — изумилась она, конечно же, не узнав меня. «Его высочество принц требует вас к себе». — «Разве отбор не для его величества императора?..» — «Таков приказ». Мария неуверенно последовала за мной. Я незаметно увёл её из зала, храня молчание всю дорогу, а затем также молча впустил в свои покои и закрыл за нами дверь.