Ничего не умею

Всем, кто хотел прочитать версию с Фредом:

Фред Уизли научит тебя не смотреть на мир серьёзно. Ну или хотя бы не ТАК серьёзно.
Ты стояла на столе и раздавала последние указания студентам твоего факультета, факультета Когтевран, которые умело украшали Большой Зал к Рождеству и наводили порядок в последние часы перед торжеством. С детства ты была перфекционисткой, отличницей и умницей, ты была из тех детей, про которых хотелось рассказывать, которыми хотелось хвалиться и про которых хотелось слушать. Почти никогда не была наказанной и никогда не разочаровывала родителей и учителей. Всегда была готова развиваться, была серьезной и строила невероятные планы на светлое будущее. Короче говоря, ты была примером для подражания. Никогда на твоем лице не появлялась беззаботная улыбка, да и вообще ты была скупа на эмоции, строила вокруг себя стены, чтобы никто не мешал тебе и не отвлекал тебя.
Ты стояла, задрав голову на огромную елку, которую Хагрид притащил уже давно, и размышляла над тем, как еще усовершенствовать дисциплину и сделать так, чтобы на вечеринке все было по правилам, а не пустилось на самотек.
— Земля вызывает Эбигейл! — твоя подруга уже секунд тридцать пыталась докричаться до тебя, но бесполезно: если Эбигейл думает, она закрывается ото всех и не дает никому ее отвлечь. — Уизли здесь!
— Что? — ты выпучила глаза и с ужасом стала оглядывать Зал. Никак не хотелось, чтобы эти рыжие разрушили твои старания, над которыми ты пыхтела последнюю неделю перед праздником.
— Шутка. — подруга подняла руки вверх, типа «не при делах», и улыбнулась. Но, посмотрев на твое серьезное лицо, потупила глаза и опустила руки. — Не смешно?
— Не волнуйся, когда-нибудь ты скажешь что-нибудь смешное. — это была твоя первая бесподобная шутка, обернувшаяся сарказмом.
Спустившись со стола, ты поправила юбку (ненавидела, когда на ней были складки), и еще раз осмотрела Большой Зал. Покачав головой, ты отпустила всех готовиться к вечеринке, а сама осталась перевешивать украшения и накрывать столы, потому что, цитирую тебя, «эти криворукие ботаники ни черта не умеют».
Сначала ты перевесила некоторые елочные игрушки, затем перевернула скатерти и накрыла столы, после ты подрезала все свечи и зажгла их. За одним делом возникало другое и так по цепочке. Ты очнулась только тогда, когда первые ученики стали собираться на вечеринку. Взглянув на часы, ты ужаснулась: до Рождества два часа, а начало события через пять минут.
Как ошпаренная, ты убрала все инструменты со скамеек и, сказав студентам, чтобы располагались и начинали веселиться, побежала в туалет. У тебя хватило времени только на то, чтобы умыть лицо и руки по локоть. И речи быть не могло о том, чтобы переодеться в платье и сделать прическу, ибо не было времени, а опаздывать — не в твоем стиле. Поэтому ты переделала высокий хвост, намазала губы бальзамом, который каким-то образом завалялся у тебя в кармане, одернула рукава джемпера и, гордо подняв голову, направилась в сторону веселых голосов и легкой музыки.
— Господи, — это был максимум слов, которые ты могла из себя выдавить, увидев происходящее. Твои глаза дергались и замечали все: каждую крошку, упавшую на пол, каждую царапину, оставшуюся от подошвы на полу, каждый сдвиг стола или скамьи, каждое красное пятно от пунша на скатерти. Тебя коробило от громких криков и звонкого стука бокалов, от музыки, которая была тебе не по душе. И, наконец, последней каплей стали Уизли, стоящие в центре и агитировавшие что-то. Руки сжались в кулаки, ты стиснула зубы до скрипа и пошла в сердце дискотеки. Внезапно тебя остановила чья-то рука. Подруга резко развернула тебя к себе и потянула в сторону, где было более-менее не шумно.
— Эта вечеринка самая классная! Спасибо тебе, Эбигейл, ты самая классная. — твоя однокурсница обняла тебя, пролив каплю пунша тебе на ботинки. — А ты чего в форме?
— Так надо.
Нет, все вышло из-под контроля, все было совсем не так, как нужно: никакой дисциплины, никакой выдержки, никакого развития.Ты села на лавку и, покрутив в руках печенье, уставилась на свои ботинки, которые уже не были идеально вычищенными.
— А вот и наша королева дискотеки! — Фред Уизли подбежал к тебе и под аплодисменты потащил тебя в центр против твоей воли. — Давайте дружно похлопаем ей за старания! — Он поднял твою руку вверх и потряс ею, ты резко одернула ее и, кивнув, скрылась в толпе.
«Мне нравится мое одиночество, нравится мое личное пространство и нравится, когда меня оставляют в покое», — думала ты, прислонившись к холодной стене в незаметном закуточке, где никто не обращал на тебя внимания.
— Эй, ты чего не танцуешь? — Фред Уизли встал рядом с тобой и предложил тебе пунша, ты отвернула голову и не дала ответа.
— Эбигейл, смотри на жизнь проще. Смейся, улыбайся, радуйся, и не бойся показывать эмоции. Кроме того, я знаю, что ты очень любопытна, и хочу рассказать тебе интересный факт о человеческом теле. Хочешь? — Он с хитрой ухмылкой посмотрел на тебя, и ты повернула голову к нему.
— Давай. — вопреки своим принципам, ты заговорила с Уизли.
— Улыбка заразна. Когда ты улыбаешься окружающим, им сложно удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ. Ведь так?
Фред Уизли широко улыбнулся и приблизил свое лицо к твоему, демонстрируя идеально ровные белые зубы, смотря тебе прямо в глаза и заглядывая в душу. Ты тоже улыбнулась ему, но старалась избегать визуального контакта, но когда вы все-таки встретились взглядами, он сказал:
— Я тебе нравлюсь, Эбигейл, признайся?
Не хотела ты разбираться в себе и уж тем более рассказывать о себе что-то человеку, которого ты знаешь… Которого ты знаешь уже седьмой год.
— Ну, иногда, совсем немножко, — осторожно сказала ты. — Когда ты не ведешь себя как дурак.
— А ведь я, сдается мне, нравлюсь тебе именно потому, что я дурак.

Ну кто же, кто еще, кроме Гарри Поттера научит тебя заклинанию «Экспекто патронум?
— Черт тебя дери! — ты отшвырнула от себя книгу, а потом так крепко сжала рукоять своей волшебной палочки, что искусные узоры розочек и листиков на ней впились в ладонь. — Что с тобой не так? Чертовка! — ты ударила себя кулаком в грудь и посмотрела в зеркало. На твоем лице застыла гримаса ненависти, щеки раскраснелись, а карие глаза стали почти черными.
Ты уже третий месяц пыталась вызвать своего патронуса, но ничего не получалось. Ты проводила ночи напролет в старом туалете, наслаждаясь компанией плаксы Миртл, которая тебя всегда критиковала и называла недотепой из-за того, что ни одна твоя попытка из сотен миллионов не оказалась успешной.
— Сходи к Поттеру, он тебе покажет, как это делается, хотя… — Миртл замолкла на пару секунд, ты посмотрела на неё исподлобья и стиснула зубы, а потом она расхохоталась, да так громко, что этот гогот отдавался лезвием в твоей голове. — тебе уже ничего не поможет!
— Почему ты такая тупица сегодня? Хотя, я думаю, это типично для тебя. — ты подобрала книгу с пола и рывком вышла из туалета, шепча себе что-то под нос.
Смотря на носки своих туфель, ты быстро шагала по коридору и перебирала в голове варианты, как и где еще можно тренироваться. С детства ты не показывала никому свои слабости и уж тем более не выносила на обсуждение свои проблемы, а в Отряд Дамблдора ты не хотела вступать по одной причине: ты не хотела быть обсмеянной из-за твоего незнания некоторых заклинаний и не хотела прослыть геростратом перед Гарри Поттером.
Внезапно что-то слетело с твоей мантии и с громким звоном покатилось куда-то к стене.
Ты побежала за звуком. Увидев бронзовый значок с изображением орла, ты нагнулась, чтобы поднять его. Тотчас стена начала менять свое обличие: перед тобой стояли несколько студентов с волшебными палочками в руках, в их числе был Гарри. Ты выпрямилась и уставилась на него.
— Миа? — глаза Поттера забегали за твоей спиной, ища западню.
Пересилив свою гордость и самолюбие, ты сделала шаг, и стена сзади перестала быть прозрачной. Ты осторожно осмотрелась: комната выглядела как огромный шатёр: со стен свисали флаги всех факультетов, кроме Слизерина, подвесные гамаки раскачивались под деревянной галереей, шедшей под потолком, а в отдельном закутке располагалась ванная комнатка.
Пройдя на середину комнаты под удивленные взгляды учеников, ты подошла к Гарри и кивнула ему на закуток. Он без слов понял тебя и, взяв тебя за руку, направился туда.
— Я пришла сюда только за одним. — ты начала холодно и строго, но под взглядом Гарри ты смягчилась и почувствовала себя ребенком. — Ты не мог бы научить меня патронусу? Пожалуйста.
— Миа, — он выдержал паузу, из-за которой тебе стало жутко неловко, — конечно.
Тебе пришлось как и всем встать в ряд и внимательно слушать «мастера над заклинаниями», не задавая никаких вопросов и не смущаясь оттого, что ты не умеешь.
Когда все начали громко выкрикивать «Экспекто патронум» и нелепо взмахивать палочками, ты изящно взмахнула своей волшебной палочкой и чуть слышно произнесла нужные слова. Потом еще раз. И еще раз.
— Подумай о самом светлом и добром, что с тобой происходило. — Гарри нежно взял тебя за локоть одной рукой, а второй прикоснулся к кисти твоей руки. Он даже позволил себе погладить тыльную сторону твоей ладони.
Ты закрыла глаза, представила, что в этой комнате нет никого, кроме тебя и Поттера. Еще раз вспомнив его ласковые теплые руки, которые прикасались к тебе, ты улыбнулась.
«Экспекто патронум», — сорвалось с губ.
Мощный поток энергии вырвался из твоей волшебной палочки и мгновенно обернулся игривой антилопой, быстро скачущей по шатру.

Можешь говорить сколько хочешь что ты ничего не умеешь, но смущать и делать человеку приятно ты точно умеешь я тебя уверяю 😍💞

Научишься контролировать себя и свои чувства ты у Драко Малфоя.
— Мозжечок с ноготок, Уизли. — ты наступила на упавшую конфету и раздавила ее. Тебя раздражало, что Рон сгребал с края стола сладости себе в карманы.
— Коэффициент вашего умственного развития отбивает всякое желание дискутировать с вами на данную тему. — Гермиона вступила в разговор и громко шлепнула стопку книг рядом с горсткой конфет, которые сразу же разлетелись.
— Как Вы чудовищно умны, должно быть! Грейнджер. — на твоем лице возникла злобная ухмылка. Ты резко отвернулась и, хлестанув Гермиону по лицу своим хвостом, ушла прочь, элегантно цокая каблуками.
Никогда не была скупа на эмоции, всегда говорила то, что думаешь, никогда не была сдержана. Твой язык, порой, опережал мозг, но все же ты не теряла авторитета самой хитрой и лучшей студентки факультета Слизерин. Каждый боялся тебя и твоей критики, все ученики видели ссоры с тобой в своих кошмарах: ты никогда не покидала поле боя побежденной и говорила все, что думаешь, не преуменьшая и не преувеличивая.
Несложно заметить, что люди отличаются друг от друга и по характеру проявления эмоций, и по их количеству. Есть те, кто готов по любому поводу гневаться или впадать в истерику, и ты была из их числа, экспрессивный и агрессивный холерик, острая на язычок. Не сказать, что тебе не нравилось быть такой, но и будет ошибкой заявить, что ты чувствовала себя комфортно.
Ты уже давно стала обращать внимание на эту проблему, но не могла ничего с ней поделать, ты понимала, что нужно просто позволить себе быть и чувствовать все таким, какое оно есть. Ты знала, что нужно стараться вступать в контакт со своими эмоциями. Вступать в контакт — это признавать то, что чувствуешь, и позволять ему быть. Ты знала, что нужно раскрывать свои эмоции — часто под верхним слоем есть второй: гнев не просто так, а от страха, что прогонят; раздражение не просто так, а от чувства собственной вины; знала, что не можешь удовлетворять свои эмоциональные запросы.
Открыв дверь, ведущую в гостиную Слизерина, ты громко плюхнулась на диван и надула щеки; ты любила так делать, когда чувствовала, что вот-вот выйдешь из себя. Нервно бегая глазами по комнате, ты слышала, как твои однокурсники что-то громко обсуждали. Достав из сумки бутылку с водой, ты сделала глоток и откинула голову на диван. Закрыв глаза, ты попыталась прислушаться к себе, но что-то не получалось. Без тени сомнения ты поняла, что именно тебя отвлекало — писклявый голос твоей подруги, Пэнси Паркинсон, громко обсуждающей Малфоя и его семью.
— Милочка, прикрой рот. Мне вредно сидеть на сквозняке. — ты подняла палец вверх, чтобы она увидела тебя из-за спинки дивана.
Пэнси повернулась к тебе и с широко раскрытыми глазами пропищала:
— Марша, да ты совсем нервная стала! Тебе это… успокоиться надо. Может тебе сходить куда-нибудь? — твоя подруга взяла тебя за руку и потянула вверх. — Точно, знаю, куда. — Пэнси по-дурацки хихикнула и потащила тебя в коридор.
По дороге в Хогсмид она рассказывала тебе какие-то истории из своей жизни, а ты лишь делала вид, что тебе интересно, изредка кивая и отвечая ей «угу».
— Знаешь, Пэнси, — ты перебила ее, отчего она остановилась и уставилась на тебя. — каждые семь секунд один человек сходит с ума. Я думаю, скоро настанет моя седьмая секунда.
Ты серьезно посмотрела на нее, а она лишь рассмеялась и пробормотала что-то вроде: «как же ты смешно шутишь, Марша». Покачав головой, ты зашла в паб «Три метлы», а Пэнси отправила в какой-то магазин одежды, искать для тебя платье цвета бедра испуганной нимфы. Конечно, тебе поскорее хотелось избавиться от её компании.
«Как я могла общаться с этой курицей шесть лет?» — пронеслось у тебя в голове, когда ты сделала глоток воды.
— Можно? — ты подняла глаза, напротив тебя присел Драко Малфой. Ты закусила губу, и потупила глаза.
— Нет. — резко отрезала ты, но он в ответ расположился поудобнее и поставил на стол стакан с какой-то палевой жидкостью.
— Ты сегодня здорово расправилась кое-с-кем. — вы оба поняли, кого имел ввиду Драко. Ты подняла глаза и раскраснелась, зажав губы, чтобы не сказать «спасибо» — привычка не показывать своих чувств въелась настолько, что стала инстинктом. — Ты так и будешь молчать? — он вопросительно посмотрел на тебя, а потом помахал рукой перед твоим лицом. — Я с тобой говорю.
— Чего ты машешь? Я слышу. — Лучшие твои чувства к Драко, боясь насмешки, ты хоронила в глубине сердца, и показывала лишь свою дерзость и остроумие.
— Я хочу, чтобы ты со мной поговорила.
— О чем?
— О чем люди любят говорить больше всего? — он накрыл твои пальцы своими, но ты быстро отдернула руку. — О тебе.
Ты снова отвернула голову и часто заморгала, чтобы не заплакать. От чего-то все эмоции полезли наружу.
— Я хочу сегодня кое-что отпраздновать. — ты подняла руку вверх, подзывая официантку.
— Что именно? — Драко задумался, зная, что День Рождения у тебя только через месяц.
— Взрыв чувств.
Ты улыбнулась и мягко дотронулась своей туфлей до его ноги.

Красивый рассказ, хоть он и никогда и не произойдёт…