Твоя сказка.

— Слёзы — не аргумент. Женские слёзы — тем более. Вы девушка?
Жаль. Я думал, вы Воин.
— Я… Я не могу больше!
— Что ж… Мне уйти?
— Нет! Стойте! Стойте!!!
Годы изнурительных тренировок, через боль и слёзы… Тактика ведения боя, основы первой помощи… И вот — слыханное ли дело? Т/И! Девушка — рыцарь!
Первое задание. Первая битва. Первая победа!
Т/И с отрядом послали осмотреть поле боя: подобрать своих раненых.
Девушке стало жутко. Хоть она и раньше встречалась со смертью лицом к лицу, но ЭТО… Это ужасно!
— Помоги… — тихий, слабый стон. Откуда? Кто этот несчастный? Т/И увидела его. Юноша, почти мальчик, без доспехов и лат.
Т/И присела рядом, достала из большой сумки бинты и отвары, перевязала раны этого горе-вояки, и только тогда заметила: даже сейчас, умирая, он бессознательно сжимал в руках знамя. Вражеское знамя! И когда Т/И попыталась разжать его пальцы, чтобы выдать за «своего» и не дать отряду на растерзание, он лишь застонал. Он же ни в чём не виноват! Это оруженосец! Безоружная и беззащитная пешка! Они гибнут первыми: никто не щадит слабого врага.
— Отдай! Глупый, отдай знамя! Вот так…
— Эй! Т/И! Что там у тебя?
«Он читает мои мысли?! » — внутренне содрогнулась Т/И, но без промедления ответила:
— Да… Парня одного тут откопала.
— Нашего, надеюсь?
— …
— Ну, зная тебя…
Т/И прикрикнула на болтуна:
— Хватит! Лучше помоги. Он совсем плох, бедняга.
Болтун — здоровенный бугай в латах — послушно подошёл к девушке, нагнулся и, как пёрышко, приподнял паренька.
— Осторожней! Он и так еле дышит!
— Да куда осторожней-то…
Т/И испытывала новые, ни на что не похожие чувства. Раньше она не знала пощады, в битве разила врагов без промаха… Странные чувства для воина — жалость и сочувствие — пробудились в душе девушки. В госпитале она часами просиживала у кровати «пленника», с ужасом ожидая его пробуждения. И однажды утром он открыл глаза. Увидев над собой незнакомое лицо, он огляделся и попытался приподняться, но со стоном опустился на подушку.
— Т… Ты кто? — слабо, но без страха спросил парень.
— Тише. Я сейчас объясню. Ты умирал от ран на поле боя. Я из другого лагеря, и, получается, что ты у нас в плену. Тише! Об этом знаю только я. Если ты выдашь себя за…
— Нет! Ни за что! Никогда! Пусть пленник, но не предатель!
Т/И поняла, что этот чёртов Дон Кихот сейчас всё испортит: если об этом узнают, то его казнят, а Т/И бросят за решётку, как изменницу. Надо было срочно что-то сделать!
— Лекарь! Лекарь! Да что же вы стоите, идиот! У больного бред!
(Так… Отлично… Побольше уверенности в голос… Ага.)
— Я не брежу! Лучше убейте меня!
— Тише, тише, голубчик. Никто вас убивать не собирается. Вы храбрый мальчик, и доблестно сражались…
— Да отпустите же вы меня! Как вы не понимаете, я же чужой!
— Чужой-чужой, отлично. Ложитесь и отдохните.
Т/И приходила в госпиталь каждый день, всю неделю. За это время пленник трижды пытался бежать и совершил две попытки суицида, а позавчера объявил голодовку. Лишь на третий день голодовки Т/И смогла убедить этого ярого патриота в том, что мёртвым он не сможет помочь Родине, а вместе они смогут сбежать. Да, Т/И тоже решила бежать.
Обо всех своих горестях и переживаниях она рассказывала подруге — дочери городского головы:
— Понимаешь, я не могу так больше.
— Почему?
Т/И прорвало:
— Убивать? Жечь, резать, бить? Каждый день видеть кровь и слёзы, слышать звон стали, крики, стоны? И каждый раз делать вид, что ты железный панцирь с каменным сердцем? Я убийца!
Подружка возразила со свойственной ей невозмутимостью:
— Ты не убийца, ты Воин.
Т/И закричала:
— А разве это не одно и то же?! Гордые рыцари превращаются в продажных наёмников! И… И я!
Вскоре после своего решения, Т/И проснулась с плохим предчувствием, а ведь интуиция никогда её не подводила.
» Не случилось бы чего с этим… Как его… Ох, даже имени не знаю. «- пронеслось в её голове.
Быстро одевшись, она бросилась на улицу, и в дверях наткнулась на перепуганную подружку.
-Т/И! Т/И! Беги скорей! Беги, куда угодно! Ах, они сейчас будут здесь, и тогда…
— Кто?!
— Стражники!.. Я вчера рассказала всё маме, а она, она!..
— Так, ясно. Беги домой! Быстро!
— А как же ты?
— Быстро!!!
Плачущая девочка убежала, и юная воительница осталась одна. Мысли в её голове носились, как потревоженые пчёлы.
Т/И побежала в госпиталь: нельзя было оставлять одного нового друга!
Ах, какие же тупые эти стражи. Они могли бы знать, что Т/И наверняка побежит в госпиталь, а не будет отсиживаться дома. Не наткнувшись ни на кого по дороге, Т/И заподозрила неладное, и ускорилась.
Она ворвалась в госпиталь, взлетела по лестнице и оказалась у кровати оруженосца.
— Вставай! Проснись! Да проснись ты!
— М? Что?
— Нас предали. Надо бежать.
— Сейчас?!
— Да. Быстрей!
Т/И сбежала по лестнице, выскочила во двор и вдруг услышала голоса из-за забора:
— Она здесь?
— А где ещё?
— Вот дура! Она могла бежать одна, а вдвоём им не спастись.
— Она же рыцарь! Вы что?
Дальше — брань и хохот.
— Эй! Т/И!- послышался шёпот у её левого плеча.
Она обернулась, увидев прямо перед собой внимательные глаза оруженосца.
— Они окружили территорию госпиталя. У всех ходов в заборе стоят Стражники с алебардами, и мы…
— Спокойно! Забор невысокий. Да, и здесь лошадь привязана. Садись и дуй к своим.
— Т/И! Ты издеваешься?! Я не оставлю тебя одну.
— Только без глупого рыцарства. У себя ты был оруженосцем? А я рыцарь. Это… Это приказ.
— Я… Ты… Ты не наш рыцарь, а из другого…
— Да беги уже!
— Мне всё равно уже нечего терять.
— Идиот!
Т/И птицей взлетела в седло, схватила за руку парня, стоящего в растерянности у забора, перерезала верёвку…
— Держись крепче!
Мгновения полёта, и забор позади.
Т/И и освобождённый пленник бежали в лес.

______________________
Это гениально! Вы- настоящий писатель!!!+3333333

Супер