→︎ so many different people to be !
// @zakka
— До следующего столетия я надеюсь не дожить, — он внимательно наблюдал через окно за тем, как мужчина капается с проводами, — вернее до-суще-ство-вать. Как-то так.
Орфей мог почувствовать, как старый автомобиль ожил под пальцами — где-то в лабиринте из выдуманных рассказов про спрятанного сейчас за стеллажами правды Эндрю, реальность того что происходило взаправду откликнулась в сознание оглушающим сигналом. Рука потянулась к двери.
Когда тело привычной лёгкостью упало на пассажирское сиденье, он по привычке прошарил бардачок и боковой карман, ибо секундно он вернулся своим существом в те рассказы, что он так просто приписывал Эндрю: коленка дёрнулась, будто на неё опустилась чья-то потная рука. В голове закрутилась звонким вихрем Хабанера, вернее "L'amour est un oiseau rebelle", потому что водители дорогих автомобилей все до единого придерживались мнения, что Орфею они понравятся больше, если произнесут название арии Жоржа Бизе на ломаном французском — плюс баллы за сравнению юноши с Кармен, а себя с Хозе (это показывало, что опера их интересовала только тогда, когда была возможность показать свои познания в искусстве перед пассажиром).
Когда до него дошёл смысл своих отточенных движений, он смог остановить жалкий звук, что стремился вырваться из горла вместе с тихим «δεὰ» — пытаясь отвести внимание от своего нестандартного поведения, он растёкся по креслу, и повернул головой так, что теперь взгляд бегал по мужскому профилю снизу вверх.
— Как будто кроме нас кому-то и вправду есть дело до убитого, — голос стал деловито-суровым, будто не он несколько минут ранее вёл себя как маленький ребёнок, — Вам не стоит беспокоиться: предавать вас я не собираюсь, всё-таки повода совершить столь омерзительный поступок вы не давали. Скажу по секрету – был бы я заодно с полисменами, вы бы даже до собственной квартиры не дошли, — он свёл мыски великоватых туфель вместе, — А про план вы всё-таки зря так думаете – вы бывали в местном морге хоть раз? Может они намутили там всего, из-за чего он даже отдалённо на морг не похож.
Имя, Фамилия
Амалия Миллуорд-Арчер-Лайдон, графиня Меррингтон.
Национальность
Канаданка
Дата рождения
10.03.1885
Возраст
74 лет
Есть ли сияние
Увы, отсутствует.
Внешность
В молодости и в старости
Характер
Амалия, элегантная и изысканная дева, была воплощением благородства и стиля в свои молодые годы. Она обладала непревзойденным чувством вкуса и всегда выбирала самые модные и изысканные наряды. Нет ни одной новой моды или платья, которое она не примерила, ведь она наслаждалась тем, чтобы удивлять своих близких своими безупречными образами.
Она была девой, чья элегантность и благородство притягивали взгляды окружающих. Амалия сияла своей внутренней красотой, обладала прекрасным обаянием и дружелюбным характером. Ее теплая улыбка и доброжелательность позволяли ей легко завоевывать сердца людей.
С самых ранних лет она мечтала о свободе и самостоятельности. Она стремилась достичь своих целей самостоятельно, без привязанности к родным. Волею духа и упорством она постепенно осуществляла свои мечты, независимо стояла на ногах и стремилась к своему собственному успеху.
Со взрослением Амалия столкнулась с непростыми испытаниями, которые сделали ее еще сильнее и устойчивее. Она не позволяла себе поддаться отчаянию, а вместо этого боролась и защищалась с огромной силой. Жизненные трудности и преграды только закаляли ее дух и укрепляли ее характер.
Предательство и обман, которые девица пережила, были ощутимым ударом для нее. Они могли бы сломить ее, но она не дала этому случиться. Вместо того чтобы опустить руки, она использовала эти неприятности как стимул для своего роста. Она стала умнее и мудрее с годами, собирая в себе огромное количество жизненного опыта.
Амалия не искала жалости или сочувствия, а вместо этого принимала вызов и справедливо защищала свои интересы. Она научилась быть самостоятельной и преодолевать преграды с помощью своего интеллекта и умения анализировать ситуацию. Ее жизненный опыт сделал ее более мужественной, но при этом она сохранила свою женственность и гордость.
Она превратила свои испытания в силу и научилась не опираться на других, а полагаться на свои собственные способности. Ее воля и решимость были несгибаемыми, и она смогла преодолеть все трудности, с которыми столкнулась на своем пути.
В свои старые годы Амалия продолжает воплощать свою мудрость и силу, которые она приобрела на протяжении жизни. Она стала источником мудрых советов и решений, которые помогали другим в трудных ситуациях. Возможно, она иногда могла быть немного ворчливой, но это лишь подчеркивало ее глубокое понимание жизненных реалий.
Амалия, как истинная старушка, имела уникальную способность делиться своим жизненным опытом. Она рассказывала истории о своих прошлых приключениях и переживаниях, внедряя в них ценные уроки и наблюдения. Ее жизненный путь стал своего рода учебным материалом для тех, кто хотел услышать и принять мудрые наставления.
Хотя женщина уже в преклонном возрасте, она не теряла свою ясность мысли и остроту ума. Ее рассудок был озарен множеством жизненных опытов, и она использовала эту мудрость, чтобы помогать другим и наставлять их на правильный путь. С каждым советом, каждым разделенным историческим моментом, Хелен вкладывала свою душу и заботу о том, чтобы помочь окружающим ее людям.
Биография
Амалия Луиза Мария Миллуорд-Арчер-Лайдон, графиня Меррингтон, родилась 10 марта, 1885 года, когда она появилась на свет в престижной семье Миллуорд-Арчер-Лайдон в Канаде, Оттава, в глубокой традиции и родовом достоянии. Отец, Александр Меррингтон, отдал свою жизнь на поле сражения во время Англо-бурской войны, оставив молодую Амалию во главе семейства, а также наследство и титул графини Меррингтон.
В раннем детстве Амалия пережила трагическую потерю своего восьмилетнего брата, который ушел из жизни от неизбежной чумы. Этот горестный опыт стал поворотным моментом в ее жизни, придающим ей силу и решимость преодолеть любые преграды. Несмотря на ограничения и запреты, накладываемые на девушку в те времена, Амалия стремилась к свободе и самостоятельности, мечтая достичь своих целей и проявить свой потенциал.
Она не ограничилась традиционным образованием, предоставленным ей в домашних стенах. Вместо этого, Амалия решила прокладывать свой собственный путь и получила образование в женском отделении Королевского колледжа Лондона. Там она погрузилась в изучение литературы и языков, развивая свои таланты и умения. Но это не было единственным важным аспектом ее жизни в Лондоне.
В ходе своего обучения Амалия встретила множество сильных и независимых женщин, включая свою близкую подругу Каролину Уолш, которая сопровождала ее на пути саморазвития и борьбы за равноправие. Их дружба стала неотъемлемой частью жизни Амалии, даря ей поддержку и вдохновение.
Одновременно с обучением и борьбой за свои права, Амалия начала писать свой роман, олицетворяющий сложные отношения между крестьянкой и богатым. Ее книга, окутанная таинственностью и страстью, получила название "Любовь между преградами" и увидела свет в 1904 году. Она покорила сердца немногих, но признание и успех пришли не сразу.
В 1906 году Амалия, Каролина и еще одна давняя подруга Юлиана Абгар приняли решение начать новую главу своей жизни и отправились в путешествие в Новый свет. Их путешествие предусматривало плавание на знаменитом Титанике, где судьба намеревалась испытать их на прочность. В это же время Амалия начала писать новую историю, рассказывающую о девочке, потерявшей своих близких во время англо-бурской войны. Но ее роман остался незаконченным, когда она взяла с собой только свой дневник и вместе с подругами отправилась в плавание.
Ужасное столкновение с айсбергом и последующее затопление Титаника принесли неизмеримые потери, и Амалия оказалась среди тех, кто боролся за выживание в холодных водах Атлантического океана. Величие ее души не позволило ей сдаться, и она помогала другим пассажирам в безвыходной ситуации. Однако через три минуты после трагедии Амалию, нашли, держащуюся за перевернутую шлюпку. Ее спасение на корабль "Карпатия" оказалось истинным чудом.
В 1913 году Амалия встретила шотландского музыканта и вступила в брак с ним. Вскоре после свадьбы они обрадовались рождению дочери. Однако их совместный путь оказался непростым, и они расстались. Амалия, сохраняя свою силу и независимость, решила начать новую главу своей жизни и переехала в Европу.
Дополнительно
Свое свободное время пишет стихи, или же просто небольшие истории.
Женщина вдохновлялась своими соседками и подругами, чтобы описать каждого персонажа в своих рассказах.
Знает французский, ирландский, итальянский.
Любит шоколадные печенья, фруктовый салат.
Цитата: ᵔsᴛᴇᴀ от 28.06.2023, 13:00
Имя, Фамилия
Амалия Миллуорд-Арчер-Лайдон, графиня Меррингтон.
Национальность
Канаданка
Дата рождения
10.03.1885
Возраст
74 лет
Есть ли сияние
Увы, отсутствует.
Внешность
Амалия, элегантная и изысканная дева, была воплощением благородства и стиля в свои молодые годы. Она обладала непревзойденным чувством вкуса и всегда выбирала самые модные и изысканные наряды. Нет ни одной новой моды или платья, которое она не примерила, ведь она наслаждалась тем, чтобы удивлять своих близких своими безупречными образами.
Она была девой, чья элегантность и благородство притягивали взгляды окружающих. Амалия сияла своей внутренней красотой, обладала прекрасным обаянием и дружелюбным характером. Ее теплая улыбка и доброжелательность позволяли ей легко завоевывать сердца людей.
С самых ранних лет она мечтала о свободе и самостоятельности. Она стремилась достичь своих целей самостоятельно, без привязанности к родным. Волею духа и упорством она постепенно осуществляла свои мечты, независимо стояла на ногах и стремилась к своему собственному успеху.
Со взрослением Амалия столкнулась с непростыми испытаниями, которые сделали ее еще сильнее и устойчивее. Она не позволяла себе поддаться отчаянию, а вместо этого боролась и защищалась с огромной силой. Жизненные трудности и преграды только закаляли ее дух и укрепляли ее характер.
Предательство и обман, которые девица пережила, были ощутимым ударом для нее. Они могли бы сломить ее, но она не дала этому случиться. Вместо того чтобы опустить руки, она использовала эти неприятности как стимул для своего роста. Она стала умнее и мудрее с годами, собирая в себе огромное количество жизненного опыта.
Амалия не искала жалости или сочувствия, а вместо этого принимала вызов и справедливо защищала свои интересы. Она научилась быть самостоятельной и преодолевать преграды с помощью своего интеллекта и умения анализировать ситуацию. Ее жизненный опыт сделал ее более мужественной, но при этом она сохранила свою женственность и гордость.
Она превратила свои испытания в силу и научилась не опираться на других, а полагаться на свои собственные способности. Ее воля и решимость были несгибаемыми, и она смогла преодолеть все трудности, с которыми столкнулась на своем пути.
В свои старые годы Амалия продолжает воплощать свою мудрость и силу, которые она приобрела на протяжении жизни. Она стала источником мудрых советов и решений, которые помогали другим в трудных ситуациях. Возможно, она иногда могла быть немного ворчливой, но это лишь подчеркивало ее глубокое понимание жизненных реалий.
Амалия, как истинная старушка, имела уникальную способность делиться своим жизненным опытом. Она рассказывала истории о своих прошлых приключениях и переживаниях, внедряя в них ценные уроки и наблюдения. Ее жизненный путь стал своего рода учебным материалом для тех, кто хотел услышать и принять мудрые наставления.
Хотя женщина уже в преклонном возрасте, она не теряла свою ясность мысли и остроту ума. Ее рассудок был озарен множеством жизненных опытов, и она использовала эту мудрость, чтобы помогать другим и наставлять их на правильный путь. С каждым советом, каждым разделенным историческим моментом, Хелен вкладывала свою душу и заботу о том, чтобы помочь окружающим ее людям.
Биография
Амалия Луиза Мария Миллуорд-Арчер-Лайдон, графиня Меррингтон, родилась 10 марта, 1885 года, когда она появилась на свет в престижной семье Миллуорд-Арчер-Лайдон в Канаде, Оттава, в глубокой традиции и родовом достоянии. Отец, Александр Меррингтон, отдал свою жизнь на поле сражения во время Англо-бурской войны, оставив молодую Амалию во главе семейства, а также наследство и титул графини Меррингтон.
В раннем детстве Амалия пережила трагическую потерю своего восьмилетнего брата, который ушел из жизни от неизбежной чумы. Этот горестный опыт стал поворотным моментом в ее жизни, придающим ей силу и решимость преодолеть любые преграды. Несмотря на ограничения и запреты, накладываемые на девушку в те времена, Амалия стремилась к свободе и самостоятельности, мечтая достичь своих целей и проявить свой потенциал.
Она не ограничилась традиционным образованием, предоставленным ей в домашних стенах. Вместо этого, Амалия решила прокладывать свой собственный путь и получила образование в женском отделении Королевского колледжа Лондона. Там она погрузилась в изучение литературы и языков, развивая свои таланты и умения. Но это не было единственным важным аспектом ее жизни в Лондоне.
В ходе своего обучения Амалия встретила множество сильных и независимых женщин, включая свою близкую подругу Каролину Уолш, которая сопровождала ее на пути саморазвития и борьбы за равноправие. Их дружба стала неотъемлемой частью жизни Амалии, даря ей поддержку и вдохновение.
Одновременно с обучением и борьбой за свои права, Амалия начала писать свой роман, олицетворяющий сложные отношения между крестьянкой и богатым. Ее книга, окутанная таинственностью и страстью, получила название "Любовь между преградами" и увидела свет в 1904 году. Она покорила сердца немногих, но признание и успех пришли не сразу.
В 1906 году Амалия, Каролина и еще одна давняя подруга Юлиана Абгар приняли решение начать новую главу своей жизни и отправились в путешествие в Новый свет. Их путешествие предусматривало плавание на знаменитом Титанике, где судьба намеревалась испытать их на прочность. В это же время Амалия начала писать новую историю, рассказывающую о девочке, потерявшей своих близких во время англо-бурской войны. Но ее роман остался незаконченным, когда она взяла с собой только свой дневник и вместе с подругами отправилась в плавание.
Ужасное столкновение с айсбергом и последующее затопление Титаника принесли неизмеримые потери, и Амалия оказалась среди тех, кто боролся за выживание в холодных водах Атлантического океана. Величие ее души не позволило ей сдаться, и она помогала другим пассажирам в безвыходной ситуации. Однако через три минуты после трагедии Амалию, нашли, держащуюся за перевернутую шлюпку. Ее спасение на корабль "Карпатия" оказалось истинным чудом.
В 1913 году Амалия встретила шотландского музыканта и вступила в брак с ним. Вскоре после свадьбы они обрадовались рождению дочери. Однако их совместный путь оказался непростым, и они расстались. Амалия, сохраняя свою силу и независимость, решила начать новую главу своей жизни и переехала в Европу.
Дополнительно
Свое свободное время пишет стихи, или же просто небольшие истории.
Женщина вдохновлялась своими соседками и подругами, чтобы описать каждого персонажа в своих рассказах.
Знает французский, ирландский, итальянский.
Любит шоколадные печенья, фруктовый салат.
принята!! <3
//Теперь старушка в поисках очередной жертвы ролевика! :DD))
Он слегка смутился от прямого взгляда грека, но не придал тому значение: всякое может быть в голове травмированного и старого человека.
Вий поставил ноги на педали, спокойно взявшись одной рукой за руль и облокотив вторую, он медленно вырулил на дорогу: машина явно не поставлена на шипованные шины - когда мужчина тормозил, Buick Special скользил вперёд ещё пару сантиметров.
Указательный палец задумчиво прикасался к губам. Тонкие струйки талого снега стекали по боковым стёклам, оставляя дорожки капель. На светофоре рука потянулась к динамику магнитолы: поначалу было шипение, пока настойчивая музыка стиля кантри с банджо не разрезали тишину, заставляя призрака вздрогнуть от неожиданности и рассмеяться, приложив лоб к рулю: было решено ехать в тишине, нежели настраивать себя на ранчо, где Орфей и Сальвий будут с лассо гоняться за трупами и судмедэкспертом.
-Очень жаль, я бы вызвался составить вам компанию. Может быть нашёл бы нужные дневники…,- Вий редко вспоминал о своей цели, предполагая, что случай сам натолкнёт его на писательство. Ему отчасти нравилось быть в этом мире, если закрыть глаза на вынужденное одинокое волочения жизни. Он будто стоял в верхней части песочных часов и пытался пробраться к узкой части, чтобы закупорить её и остановить неумолимое течение песков. Ему никто не давал руководства, когда он вернулся, поэтому не знал, что будет, если не достигнуть цели. Сам для себя поставил таймер.
-Позвольте уточнить, какие бы у вас были основания сдавать меня полиции? Вас смутило, что я представился вашим опекуном?- на очередном повороте машину слегка занесло и, ругаясь на румынском, парень стал выруливать. -Я не высокого мнения о медицинском оснащении и об их помещениях, не отрицаю. Скорее всего это будет одноэтажное здание с подвалом, где как раз таки и хранятся погибшие. Было бы легче распланировать ограбление, знай мы план помещения, но его, как мы понимаем,- нет.- нужное здание виднелось впереди, в некоторых окнах горел свет. -Откройте, пожалуйста, Орфей, саквояж, он на заднем сиденье. Там должны быть перчатки для нас обоих.
Имя девушки хоть и не было необычным, но оно всё равно показалось Исааку подходящим к её внешности.
- Ведьмой? Ох ну я не могу не признать, что такой цвет волос и вправду необычный, - он грустно вздохнул и прищурил уставшие глаза, - а то что необычное, то сразу странное! Конечно сейчас вряд ли будет кто-то верить в то что вы - ведьма. Однако кто знает, - Исаак наклонился к девушке и прошептал , - вокруг полно странных фанатиков. А от них ожидать можно чего угодно!
На его лице вновь появилась холодная улыбка и он принял прежнюю позицию
- Вы не заняты? Я бы предложил вам прогуляться со мной до моей работы, - медленно предложил Джонс. Он рукой указал направление в котором примерно находился морг,- тут недалеко! Просто я бы предпочёл продолжить с вами общаться. А пропустить работу я не могу!
На самом деле он даже не знал что ответит Ребекка. Она вполне могла ему отказать. Он ведь был незнакомцем, с которым они говорили про смерть. Так он ещё и прямиком ведёт её в морг. На её месте Исаак бы отказал, в конце концов это не самое безопасное решение. Однако несмотря на это он продолжал надеяться что девушка согласится и этот диалог у них будет не последний. Все-таки её позитив как-то цеплял. Она была будто бы противоположностью самого мужчины, а может она напоминает ему Маргарет. Ох он как-то сам не знал.
Это просто такое чувство когда ты вроде впервые видишь человека, но уже чувствуешь что он тебе нравится как личность или он является очень интересным. Ты это не можешь объяснить, но сразу хочется узнать человека получше.
Амалия, величественная и сияющая в своей благородности, продолжала свой путь по улочкам города. Ее фигура была изогнута годами труда и неизменной решительности. В руках она держала деревянную трость, ее "верный спутник", который поддерживал ее шаги и символизировал ее силу духа.
Каждая морщинка на ее костлявых рук говорила о жизненных битвах, которые она смело принимала. Седые волосы, уложенные аккуратным пучком, придавали ей достоинство и мудрость, а также напоминали о богатом опыте и множестве пройденных лет.
В гармонии с окружающей природой, Амалия воспринимала мир вокруг себя. Пение птиц наполняло ее сердце нежностью и покоем, напоминая о вечном цикле жизни и восхитительной красоте природы.
Сейчас, в этот момент, Амалия отрывалась от суеты повседневности и погружалась в воспоминания. Ее ум возвращался в далекое прошлое, во все те мгновения, которые сотканы в жизненный путь, начиная от маленькой девочки, погруженной в мир учебы и игр, и до настоящего дня, где каждая деталь и событие имели свое место и значение.
Амалия продолжала свой путь и, наконец, обнаружила уютную скамейку, расположенную в тени древнего дерева. С покорностью времени, она медленно опустила свое изящное тело на мягкую деревянную поверхность. С тростью, она осторожно уложила рядом, будто представляясь великому дереву, которое дарит ей покой и уединение.
// @zakka
— Надеюсь всё именно так, как вы описали. В таком маленьком городе вряд-ли будет морг побольше, — до него не сразу дошли последние слова мужчины.
Извернувшись так, чтобы достать с заднего сидения саквояж, он на момент застыл, поняв что так замедлило его реакцию — фраза мужчины оказалась слишком знакомой. Вновь он сидел не в Седане пятьдесят второго года выпуска а в Татре 603, пытаясь достать с сиденья коробку с дорогим костюмом, и зная что в проверенном до этого бардачке лежал MAC Mle 50. Вновь он видел фотографии и слышал как заполнял собой кабину «фортепианный квартет ля минор» Шарля-Мари Видора — собеседника пьянила музыка что была написанная опытной рукой за долго до чужого рождения. Орфею она напоминала не о женщинах и люкосвых номерах в дорогих отелях, о которых думал водитель, а о кружащих перед взором аэдах, играющих на лирах и формингах.
Холодная кожа саквояжа вернула его в настоящее — он взял багажную принадлежность в руки и уселся в прежнее положение. Открыв его, он нащупал перчатки и вытащив их, положил к себе на колени.
Посмотрев через лобовое стекло вперёд, он заметил, что до морга оставалось совсем немного: очертания здания виднелись в далеке.
— С форточкой вы конечно придумали, — Орфей поставил саквояж себе под ноги, — зачем так всё усложнять? Не проще будет воспользоваться чёрным входом?
//научите меня заново писать((
— Хороший вопрос, — заметил Марселло, стряхивая с костюма невидимые пылинки. Его лицо вновь приобрело прежнюю безмятежность, но в тоне все еще читалось недоумение, смешанное с, как ни странно, негодованием. Последний раз мертвый человек ему попадался в тысяча девятьсот пятьдесят втором, и встречу эту едва ли можно было назвать приятной. Тогда только что веселый вечер прервался холодными объятиями живого мертвеца. Это ли не грустно? — Почти что сорок семь.
Отчего-то ответ его смутил. Никогда еще никто не спрашивал его о подобном.
Это не было таким уж критичным числом, он знал, что есть люди гораздо старше (чисто теоретически, пусть и самому ему не доводилось встречать никого старше семидесяти). Фриде, раз уж она тоже мертва, могло быть как двадцать пять, так и сто двадцать пять, он не мог знать наверняка. И почему-то из-за этого его прошиб стыд, отразившийся на нем лишь легким румянцем возле скул.
Подумать только, а ведь сорок семь лет — невероятно мало для бессмертного! Это в два раза меньше сотни, а ведь некоторые проживали и больше. И впереди у него еще много лет раздумий над тем, почему сейчас он не в адской бездне (а в том, что он попал бы туда, если бы адская бездна действительно существовала, он не сомневался), а здесь, на званном вечере в тысяча девятьсот шестидесятом году.
— Может лучше отойти подальше? — на удивление нерешительно предложил он, когда заметил, что удобно устроившийся неподалеку какой-то дипломат слушает каждого, кто находится в радиусе трех футов от него. — Не самое подходящее место для таких... деликатных тем, — тщательно подбирая слова отметил он.
Бойко решил встать сбоку от морга: с одной стороны важно было не привлечь внимания, с другой - тело тащить далеко не хотелось. Вий сощурился, сосредотачиваясь и пытаясь понять, как начинать: он уже много раз представил, как выносит погибшего, как обезвреживает врача, как вообще передвигается в морге, как ему открывают окно - всё, кроме первых и важных шагов, которые предопределяли исход.
-Чёрный вход мог бы быть открыт днём, но сейчас зачем его оставлять открытым? Чтобы покровители врача…,- глаза расширились, в них мелькала идея, пытаясь сформироваться.
Постучав по рулю и извинившись, Сальвий склонился к ногам Орфея. Даже плотная ткань брюк не могла скрыть тонкость ног, а от ткани приятно пахло мылом. Под сиденьем, как и ожидалось, было пустое пространство. Парень вновь выпрямился, чтобы зацепиться одной рукой за что-нибудь, а второй поискать пистолет на дне машины. Он смотрел в лобовое стекло и иногда хмурился, будто это и впрямь помогало. Кончики пальцев коснулись чего-то металического, пришлось чуть сильнее нагнуться, чтобы победоносно достать огнестрельное оружие.
-Борьба с мафией уже началась, поэтому они уходят в легальный бизнес, но стычки между кланами порой происходят. Нашего погибшего можно сделать одним из капо Дона Кваттроки. Его отправили в этот город, чтобы договориться с местными преступными организациями об объединении, но с самого начала это была подстава, и, когда погибший прогуливался с сыном, его убрали,- Бойко самодовольно прикусил нижнюю губу, улыбаясь и кивая головой. Ему это казалось дивной песней, которая манила к себе, к которой хотелось припасть губами, чтобы почувствовать полноту и реальность происходящего. -Я же хотел взять шляпу для антуража… Ладно, возвращаясь к нашей сказке. Мы с вами солдаты, которые отправились вместе с погибшим капо и сейчас желаем забрать его тело. Не складно.
Он взял кожаные перчатки и стал надевать, потом разминать кожу, чтобы она не ограничивала движения. Пистолет отправился под пиджак с жилеткой.
-Либо же мы засланы от местной группировки, чтобы передать тело «нашему» патологоанатому,- после этих слов журналист открыл дверь и, поставив достаточно далеко ногу, вышел.
Теперь Ламонт и вовсе улыбалась как чеширский кот, сделав вывод, что её новый знакомый относится ко второй категории людей, желающих продолжить с ней общение, и это девушку обрадовало, ведь она и сама надеялась на более продолжительное знакомство. Предложение Исаака ничуть не показалось Ребекке странным, а занятий, как таковых, этим утром у неё и впрямь не было, а если бы были - рыжеволосая без раздумий перенесла бы их на другое время. Потому ответила она утвердительно, ни на миг не задумавшись, к чему её может привести такая необычная прогулка. Подумать только - прогуляться в морг! Занятное времяпровождение, что сказать. И девушка согласилась с такой лëгкостью, словно ей предложили пройтись до кондитерской лавки или отеля.
- Не имею ничего против. Пока есть свободное время, почему бы не потратить его на что-то приятное. Рутина успеется всегда! - весело произнесла Ламонт, уже вспоминая, в какую сторону нужно пойти. Город довольно сильно изменился с тех пор, как она покинула его посредством смерти, а потому некоторые места девушка уже не узнавала, не находила кое-какие старые здания, но всюду натыкалась на новые.
Мельком в голове снова пронеслась мысль, что надо бы предпринять хоть какие-то разумные шаги к выполнению плана, а ещё не мешает найти работу, чтобы не вызывать у окружающих лишних подозрений. Собственно, этим утром Ребекка и вышла на улицу с целью купить газету с объявлениями о трудоустройстве, но вместо газеты купила цветы, и в очередной раз отодвинула дела на неопределённое время. И сейчас ей вдруг подумалось, что она не хочет спешить с этим убийством. Что будет, когда её цель, привязавшая девушку к миру живых, окажется выполнена? Означает ли это немедленный конец её путешествия во временной петле? Даже если нет, мысль о том, чтобы всё забыть и переродиться кем-то другим, не вызывала у Ребекки положительных эмоций. Особенно сейчас, когда она только-только начала знакомится с новой действительностью, и встретила такого замечательного человека.
Однако атмосфера не располагала к долгим и тяжёлым рассуждениям, чему доказательством служило то, как быстро перескакивала рыжеволосая с одной мысли на другую, и Ребекка лишь махнула рукой на эти заботы, решив полностью сосредоточиться на текущем деле. Ламонт с интересом огляделась по сторонам, припомнила уже знакомые места и указала на противоположную сторону улицы.
- Кажется, это где-то за теми домами?
// @zakka
Орфей не сразу вышел за мужчиной.
В машине оказался пистолет — испанская Астра 400, если быть точнее. Легко узнаваемый по своей форме, то был пистолет что уже давно не выпускался: юноша не помнил, видел ли он когда-нибудь эту модель у кого-нибудь кроме испанского военного. Вероятнее всего, безымянный сосед был как-то связан с одной из стран-эксплуатантов, которым было продано данное оружие.
Бойко предлогал притвориться членами банды или мафии после такой ценной находки: Орфею такой план казался не слишком надёжным, ибо если Вий хоть как-то был похож на мафиози, то он (Орфей) был слишком тонким и несуразным в своей большой одежде, из-за чего, как ему думалось, даже не очень умный человек мог понять, что весь их рассказ — ложь, а сами они, по-сути, воры. Хотя, если им удастся нормально обсудить ход действий, то возможно так становилось легче. Им даже вырубать никого не нужно будет, если врачу важна собственная жизнь — Орфей представил в руках Вия иностранный пистолет, и в голове возникла непрошеная дума о том, что будь он живым, непременно бы старался рядом с вооружённым мужчиной вообще рот не открывать.
Перед тем как вылезти из авто, он открыл бардачок. Чуть ранее, когда он по старой привычке проверял нычки, краем глаза он смог уловить непонятный блеск — он одёрнул руку быстрее, чем полностью смог разглядеть то, что зацепило его внимание. За всю дорогу он больше об этом не вспоминал, забывшись в воспоминаниях: разум вернулся к необычной находке после того как Бойко вытащил Астру.
Бардачок раскрылся без лишних проблем: юноша невольно ахнул, узнав в блестящем предмете Баярд 1908. Настоящий винтаж, даже для этого времени — Орфей держал такой лишь единожды, но размер этой опасной вещи он хорошо запомнил. Убедившись в том, что новый знакомый не смотрел на него, он выудил орудие, запихнул его в карман, после чего в спешке натянув перчатки он вышел, стараясь унять лёгкую дрожь. О забранной у соседа вещи он пока не скажет.
Выйдя на свежий воздух, он обогнул капот и он встал рядом с мужчиной.
— Давайте обговорим детали получше, сэр, — он поправил липкие волосы, — что именно мы скажем дежурному врачу?
Взгляд скользил по фасаду непримечательного здания. Особых мер безопасности здесь не было - кому на ум придёт мысль грабить морг? Бойко сам себе не признавал, что делал это, дабы успокоиться, будто весь энтузиазм улетучился, оставляя место лишь холодному оценщику. Из любой ситуации есть выход, из тюрьмы тоже, но если вердикт судьба будет «пожизненное», а Вий не сможет ускорить свой уход? Появятся другие проблемы, но думать о них сейчас - тратить драгоценную энергию, поэтому парень чуть потряс головой, выбрасывая мысли.
-Пообещайте, что мы потом выпьем чаю,- он шептал, боясь, что голос предаст его. Засунул руки в карманы и повернулся к «Эндрю», найдя время разглядеть того. Тенши. Уголки губ чуть дрогнули в полуулыбке. -Мы заходим, оглядываемя, оценивая обстановку и определяем количество людей в здании. Берём под контроль того, который сегодня дежурит. Я бы прямо сказал, что мы пришли за телом. Скорее всего наше требование не будет исполнено, поэтому легче будет сделать ход в виде угрозы - мы не уйдём отсюда без ничего: либо заберём и врача, и погибшего, либо только погибшего. Есть вариант подкупа, мол, завтра днём ему передадут деньги,- он задумался, кивая своим мыслям. -Ты солдат - новенький и приставлен ко мне, чтобы я контролировал тебя и обучал нужным тонкостям.
Приходило осознание, что в этой ситуации невозможно просчитать все ходы, по этой причине Сальвий не задумывался над планом. Он двинулся ко входу, придавая сдержанную уверенность каждому шагу, плечи расправлялись, глаза наполнились серьёзностью. Мысленно добавлял больше фактов своей биографии, чтобы поверить, чтобы не коле*сь сыграть участника мафии.
Входная дверь легко откликнулась на импульс и приглашающее открылась, будто кого-то ждала. Смертью был пропитан каждый квадратик плитки, каждая «гордая» фотография со спонсорами, с полицией, со всем медицинским персоналом. Горели лампы в главном коридоре и казались «тем светом». Здесь было мертвецки тихо, что настораживало. Без особых промедлений Сальвий двинулся вдоль всех дверей, намереваясь найти лестницу.
// @zakka
Даже когда на улицах Лондонских районов орудовал убийца из Уайтчепела в морге не было столь тихо. А ведь сердца были наполнены скорбью, а губы были сжаты в жесте немой ненависти, но в тишине ночи всегда можно было расслышать недовольные чертыхания и глубокие вздохи. Тут же всё было тихо. Тихо настолько, что Орфей настороженно прижал замёрзшую ладонь к очертанию Баярда в кармане – в мёртвой тишине нельзя было уловить даже жужжание приборов.
Еле перебирая ногами, он в который раз за ночь следовал за Вием по пятам, стараясь не отставать из-за плохого выбора в одежде — иногда он хотел ухватиться за чужую руку, но шанс встретить кого-нибудь на своём пути был столь велик, а объяснять почему мафиози идут под руку не входило в ихние планы. Потому он шёл, прихрамывая совсем немного, стараясь не издавать лишних звуков, и пытаясь по дороге уловить хотя бы маленький признак нахождения в этом здании кого-то живого. Через крохотный шум, что создавали собственные шаги и шуршание одежд он слышал только свист, но то был поднявшийся на улице ветер: единственное, что могло хоть как-то доказать присутствие живого были открытая дверь и включённые лампы.
Свет тянулся воздушной полосой по стенам. Орфей старался не обращать внимание на то, как белые, напоминающие о том где он были лучи ласкали своим искусственным холодом их лица — на плитке, что была освещена лучше всего, виднелись мелкие загрязнения. Под стать месту, свет прижимался к нему призрачными зайчиками там, где он проникал под Орфееву рубашку.
— Вам лучше вытащить пистолет, — свернув за угол, он увидел лестницу, — Тут слишком тихо. Может наш погибший и вправду был связан с мафией, поэтому персонал предупредили насчёт возможных гостей?
//Желающие поролить с моей старушкой?//
Ощущение конца пробирало, словно судьба вытягивала из Вия все его эмоции: старые раны кровоточили, верные страхи обнажались. Цвет кожи в этом освещении был поистине как у умершего: казалось, что здесь призраки стали прозрачнее и уязвимее, будто здесь и могла встретить смерть, только уж точно не с распростертыми объятиями, словно они старые братья, а со злорадной ухмылкой, будто они воевали все эти годы.
Вию всегда казалось, что в судебно-медицинском помещении срывались маски с родственников умерших: за кем-то не приходили, к кому-то напротив стекались все родные, стремясь показать свою преданность, кого-то одиноко оплакивали. Они верили, что душа смотрит на них с потолка?
-Мирный разговор отменяется?- почти незаметная усмешка. Он мысленно отметил, как голос Орфея вторил тишине.
Звук шагов гулко отражался от каменных стен, железные перила из прутьев в темноте напоминали прутья из тюрем. После первых десяти ступеней, Вий был готов поклясться, что чувствовал, какой жар исходил от пистолета, словно это был дар из преисподней, нагретый на очаге самого Люцифера.
Когда лестница осталась за спиной, мафиозный дуэт оказался в помещении, где на столах, прикрытые белыми тканями и с бирками на ногах, размещались умершие. От одного помещения отделялось буквально парочку. Было слышно, как кто-то включил воду и, вероятнее всего, стал мыть руки.
Вий расслабился, радуясь, что встреча и особо приятный разговор состоятся чуть позже, и направился вдоль рядов тел. На чьих-то стопах были тёмные трупные пятна, поэтому, он счёл это логичным, поиски были более светлых. Ближе ко второму входу, которым заканчивался этаж, размешалось всего одна каталка, белая ткань была влажная, на ноге никакой определяющей бирки ещё не было. Вдоль тела лежала папка: в ней, как и ожидалось, была информация из парка, где ранее встретились грек и румын. Бойко листал показания свидетелей, сведенья о найденных уликах и многое другое.
С этим телом явно ещё не работали.
//@potassiumcyanide думайте что хотите, я не придумала
Фрида кивнула, косясь на людей, хотя ей казалось, что никто никогда не придаст значения словам, ну или по крайней мере всерьез посчитает их сумасшедшими. Ей то вроде бы все равно, но если Марссело так спокойней, то она рада.
Пока они отходили куда-то в угол, подальше от остальных, она переменилась в настроении.
— вы так юны! — произнесла Фрида толи с усмешкой толи с удивлением, распахнув свои большие глазки, в которых теперь читалась нежность, какая бывает у наставников, смотрящих на своего уже взрослого воспитанника.
Хотя, что такое семьдесят два года в масштабе вечности? Такая же пыль, только немного настоявшаяся, неубранная горничной где-то в на самом верху платяного шкафа, хранящегося много лет в какой-то кладовке, что даже хозяину до него нет никакого дела. Да и важен ли твой возраст после смерти? Если ты её уже пережил, то есть ли в этом вообще какая-то доля рациональности? Да врядли. Но было весело осознавать, что человек, выглядивший старше тебя, по годам мог бы сойти за твоего сына. И бог с ним, если б это был живой, здесь ничего смешного нет, даже как-то грустно, поэтому приходилось, не без доли удовольствия, забывать о себе на несколько времени когда-то днем или поздним вечером. В данном случае же, когда ей вновь пришлось осознать свой возраст, было весело.
— я умерла за год до вашего рождения. — уточнила она, посчитав, что ей тоже желательно ответить на свой вопрос, все с тем же задором в глазах и улыбкой.
На самом деле, ещё при жизни было шоком узнавать, что люди рожденные в условном 1902 уже не младенцы, что они уже учатся в школе. Хотя сами подростки вопросов не вызывали до того, как узнаешь их дату рождения. Как будто в голове устанавливается граница, после которой рождение невозможно. Разве люди рождались после 1895 го? Невозможно. Это тоже изумляло постоянно, особенно после смерти, когда твоя дата рождения для многих дремучий лес истории, возможно даже никому не нужной. Какая она бабушка, от осознания себя всегда грустно.
Семдесят два года из которых как минимум восемнадцать она провела в чем-то хуже чем ад с чертями, куда абсолютно точно попадет после смерти, если верить тёте. Да и где лучше? Вечность на земле или на седьмом кругу? Ей хотелось бы просто расствориться в вечности, она настрадалась.
Скрывать удивления Марселло не стал. Что толку? Маскарад окончен, маски сняты и брошены вверх. Прятать под личиной живого человека мертвое нутро уже не имело смысла. С другой стороны, не делал ли он то же самое пока был жив?
— Надо же, — промямлил он, смущаясь все сильнее. Эта девушка, выглядящая от силы лет на двадцать пять, оказалась намного старше его.
Что ж, по крайней мере, здесь он не самый старый. В какой-то степени он был благодарен за полученное бессмертие. Этот дар, пусть и приносящий боль и неудобства, позволил ему успешно сохранится в своем наилучшем виде. Достаточно стар, чтобы оказаться воспринятым всерьез, но и достаточно молод, чтобы позволять себе некоторые неразумные выходки. Расцвет человеческих сил. Как же ему повезло, что он умер не дряхлым стариком. Он бы просто не справился.
То, что окружающие не замечали того, что он не стареет, забавило его. В детстве няня читала ему сказки про волшебников, неспособных стареть, и он чувствовал себя одним из них. Но проблем его, пусть пока еще и не слишком долго длящаяся, вечная жизнь, доставляла больше, чем удовольствий. Хорошее вино больше не пьянило его, не внушало той веселой легкости, которую он так любил (будь на то его воля, он бы всю жизнь провел в нетрезвом виде). Любовные утехи перестали захватывать его дыхание, перекрывая доступ в кислороду от наслаждения, перестали заставлять его сердце пропускать удары. Даже та дрянь <>, длинных <>, которой он баловался по молодости, перестала уносить его в сюрреалистичный мир фантазий, освобождать от забот и тревог. Но это было лишь верхушкой айсберга. Сложнее всего было то, что после смерти он начал наконец-таки думать над тем, что он делал.
И вот что за отвратный парадокс: он не больше не мог забыться в гедонизме, не думая ни о чем, кроме моментных радостей, не мог утопить себя в алкоголе, опиумном смраде (это было отвратительно, он сам это понимал, это убивало здравый смысл, пусть тогда это и не казалось ему таким уж плохим) и "affaires d'amour", как красиво выражаются французы. Ему приходилось мыслить на чистую голову, а это его страшило. Больше он не мог бежать от ужасной действительности (он — скотина, каких поискать надо!), ему пришлось научиться смотреть правде в лицо. Но он, наверное, все-таки был трусом, поэтому каждый раз это давалось ему через тоску и обиду на самого себя.
— "В детстве Бефана не приносила мне подарков, потому что я был ужасным мальчиком" — подумал он не без грусти. — "Зато потом она подарила мне бессмертие, загладив вину за одиннадцать лет своего отсутствия". — Он вздохнул. — "Но, пожалуй, самая неприятная часть в том, что я прекрасно понимал, что Бефаны не существует".
Сейчас он был бы рад получить хоть сотню глупых детских игрушек, самых дешевых и ужасных, лишь бы избавиться от возможности жить вечно. Он прошел лишь долю этого ужасного пути, а впереди еще так много! А сильнее всего его пугала неизвестность. Что именно держит его и не отпускает? Неужто он и впрямь должен лишь закончить? Или здесь что-то более глубокое, более потаенное, более личное? Что-то, что спрятано там, куда он даже не думал заглядывать?
— "Ты пожалеешь об этом, ублюдок. Пожалеешь, пока будешь гореть в аду!" — Эти слова принадлежали тому самому отвергнутому то ли чиновнику, то ли виноделу, черт бы его побрал. Он ведь даже не смог удовлетворить его! Тогда это его не волновало. Однако сейчас, оглядываясь назад, он понимает, что, возможно, тот кретин не так уж и ошибся.
В реальность он вернулся быстро, он вообще не слишком-то много времени проводил в мыслях. Наверное, поэтому он и застрял на земле.
— И сколько же вам лет? — спросил он, стараясь придать вопросу шутливый тон. Ему это удалось.
Исаак радостно хлопнул в ладоши и кивнул
- да, не очень далеко! Только давайте прямо сейчас пойдём, а то я могу опоздать! - сказал мужчина спокойно и пошёл в указанном им направлении. Он махнул рукой чтобы Ребекка шла за ним.
Джонс аккуратно прошёл рядом с проезжей частью постоянно оборачиваясь и смотря на девушку. Вдруг да отстанет или потеряется. Однако в тишине он идти не хотел поэтому быстро начал думать над новой темой разговора.
- Ребекка, почему же вы обратили на меня внимание? Я же просто прохожий, а вы мне ещё и цветок подарили! - чуть вскидывая брови сказал Исаак. Голос его был немного удивлённым однако он продолжал так же светло улыбаться.
Он стал идти чуть медленнее чтобы дистанция между ними стала меньше, и он мог отчётливо слышать девушку. На пути к моргу людей становилось чуть меньше. Рядом со зданием не было никаких учреждений или любого другого места куда пошли бы обычные люди. Однако уже на пути появлялись различные больницы, а вокруг больниц были сады. В них росли различные деревья и цветы. От них исходил приятный аромат, который разгонял ветер. Исаак медленно вдохнул запах и снова повернулся к Ребекке.
// @zakka
// мой сын ловит флешбэки так же часто как бьются сердца у влюблённых девочек но мы это обсуждали так что всё нормально надеюсь
Орфеевы ноги еле слышно касались пола, когда он ступал, чуть сгорбившись, по квадратикам постаревшей за годы плитки. В дрогнувшем когда-то в последний раз сердце не было сейчас ничего кроме тошнотворного, злого страха — он шевелил лапками, вытесняя любые зарождающиеся чувства. Вода, что шумела где-то за пределами мертвецкого пузыря, успокаивала лишь частично: позитивный настрой трескался на острые кусочки хрупкого недопонимания. Что с ним происходило? Он видел бойни, убийства, эпидемии — Танатос был его вечным, нежеланным товарищем, что шёл за ним по тропе загробной жизни. О чём предупреждал его преисполненный страданиями разум? Разве могло случиться что-то с теми, кого уже давно заждался в своём царстве Аид?
Он не мог понять.
Тело двигалось уже на автомате: он не поднимал лишний раз взгляд на лежащие вокруг него трупы, не оборачивался назад. Не вглядывался в крепкую мужскую спину, не пытался уловить суть оборванных, погибающих эмоций. Он лишь изредка считывал с бирок имена, написанные круглым почерком, не слишком над ними задумываясь, предпочитая не гадать о том, что же случилось с тем или иным человеком, кому не повезло (или повезло?) оказаться здесь.
Дорожка чего-то клейкого проходила по скуле до подбородка: воздух гладил своими невидимыми перьями прохладные щёки. Он почти дошёл до конца помещения, когда имя, что было приписано одному из тел, заставило его остановиться.
Оно было знакомо — слишком знакомо. Оно тянуло за собой нить упущенного, забранного будущего: оно уносило с собой украденные взрослые годы, которые могли быть наполнены облачным, воздушным счастьем. Это имя, чужое, запачканное Орфеевой кровью означало для него вечную смерть, вечную погоню.
А ещё, сейчас, оно означало что он вновь опоздал, если под тканью лежал тот, что лишил его всего.