→︎ so many different people to be !
// @zakka
Перед ним стоял выбор: убежать, и оставить всё, что произошло в этом месте позади. Или остаться: пойти вместе с незнакомым мужчиной, что мог оказаться таким же, каким были все те джентельмены, которым не повезло оказаться у Орфея на пути. Почему-то по душе ему был второй вариант — хоть рана, которая становилась всё больше и покрывалась капельками гноя зудела где-то глубоко внутри его бродячей души, оставлять всё так не хотелось совсем. Казалось, будто покинув место гибели очередного морально мёртвого человека, он выставит себя трусом и подлецом. Да и не хотелось, чтобы обвинения скинули на кого-то другого.
— Извините, сэр, но мне некуда идти, — он последовал за Бойко, слегка морщась, будто от неприятных ощущений, — но я могу переночевать на автобусной остановке! Высадите меня там... Только полицейским не говорите, что я там спать собираюсь!
Вопросы об убийстве он успешно игнорировал: незнакомец не был полисменом, значит рассказывать ему все подробности было не нужно. Хотя Орфей и полицейским ничего такого рассказывать не собирался — на языке уже крутилась простая, но правдоподобная история о том, как парень, проходя сквозь парк, встретил по дороге мужчину, и тот непременно бы убил бедного Эндрю, не пройдя бы в те минуты мимо них ужасно глупый, но смелый мистер, что принял град ножевых ранений на себя. Сразу привиделась сценка, в которой плачущий Орфей умоляет стражей порядка найти зверя, что так кровожадно избавился от бедного защитника. Не слишком приятное представление, учитывая то, с какой жалостью на него смотрели полисмены в его мыслях.
Жаль, что на самом деле великий спаситель и был тем чудовищем, от которого он в глазах общественности защищал Орфея.
Цитата: синта (!) от 22.06.2023, 14:53// надеюсь, что все хорошо и я ниче не напутала. я старалась цензурить, правда. @scaramouse
Имя, фамилия: Фрида Замлочь
Национальность: австрийка
Дата рождения, возраст на данный момент: 08.08.1888 ≈72
Возраст на момент смерти и дата смерти: 30.04.1912, 24
Внешность:
Это была молодая женщина лет двадцати, необыкновенного по красоте сложения, но с какими-то беспокойными и назойливыми глазами.
Характер:
Ложь. Одна лишь ложь преследовала её везде, она, как яд, что делает тебя неуязвимым, если пить чуть-чуть изо дня в день. Фрида не помнит себя без какой-либо маски, она подстраивается под собеседника ради того, чтобы стать его главным интересом или просто завоевать внимание.
Спокойно притворяется дурочкой, если так возжелает человек, при том матеря его в присутствии других. Это то, чему пришлось научиться, а по-другому не выжить в мире.
Фрида очень милосердна и нежна, но это скрывается за очередной коркой оболочки стервы, которую пришлось преобрести. Она очень одинока, даже несчастна в этом, при том, не имея привычку открываться кому-то, чтобы её средце не пострадало.
Девушка вспыльчива и её гнев разрушает в первую очередь её саму, она привыкла перекладывать ответственность на других, но при всем этом безмерно винит себя во всех неудачах, после каждой вспышки гнева извиняется перед тем, на кого он вылился и часто посещает церковь.
Она любит публику, публика любит её. В тоже время Фрида постоянно ждет подставы от каждого и не может найти успокоение даже в собственном доме: стены давят и припоминают все, где она была не права.
Фрида нервозна и до сих пор страдает, по ночам проживая заново страшный день 30 апреля 1912 года во всех страшных подробностях. Чувство вины почти съело Фриду. Она не видит просвета в своём горе и единственным выходом, помогающим заглушить собственный голос, твердящий о никчемности её жизни, она режет себе предплечья, чтобы не резать горло.
Она горит местью, придумывая страшные сценарии убийства для своего растлителя.
При людях она пытается казаться уверенной и сильной, хотя глубоко в душе она сломана, как стекло, на тысячу осколков, у неё получается делать вид. Она смеется и шутит, она радуется, она живёт хорошую жизнь.
Она безнадежно несчастна, ей до безумия страшно
Биография:
Мне вдруг показалось, что осенняя тьма выдавит стекла, вольется в комнату и я захлебнусь в ней, как в чернилах.
Родилась в небольшом городке близь Вены в 1888 году, отца не имела, мать скончалась при родах и младенца отдали на попечительство тётке.
Тётя была достаточно религиозна, имела представление какой-то фантомной «порядочной девушки» и всех пыталась подстроить под него в том числе Фриду и своих дочерей. Каждый день они трудились; стояли на коленях, читая молитву; их жестоко наказывали за любое непослушание, о дружбе с кем-то за пределами дома можно было забыть, казалось, она отслеживала каждый шаг сестер. Чем строже, тем лучше ты начинаешь врать. Фрида врала и перекладывала ответственность за шалости на сестер и наказание получали они; врала и имела счастье читать не только Евангелие; врала и научилась сбегать из дома не только на рынок.
Сестер обучала одна единственная гувернантка, которая так же была опустошена правилами тёти. Иногда, когда диктаторша уезжала в театр или гости, она отпускала их куда угодно, сжаливалась и давала свои деньги на обновки. Так прошло 18 лет, Фриду пора было отдавать замуж. Муж нашелся быстро, родители были согласны, свадьбу назначили чуть ли не в тот же день, но из под венца невеста сбежала.
Сбежав от терании родной тётки в Вену, Фрида вздохнула полной грудью, но денег хватило не на долго и ей пришлось отправиться выступать в кабаре « Cabaret Nachtlicht». Она не занималась дурной деятельностью, в основном выступая с песнями и не самыми откровенными танцами, платили немного, но этого хватало на недорогое жилье и небольшой запас еды на ближайший месяц. Подруг она так и не завела, заполняя редкое свободное время чтением. В один день все изменилось.
В 1907 году кабаре посетил довольно известный актёр; не заметить Фриду было невозможно, в итоге её устроили в театр, где она быстро набрала популярность у публики. Не надо думать, что она попала туда только по блату и возымела успех лишь с помощью внешности, хотя это тоже сыграло важную роль, Фрида имела великолепные вокальные данные и голос, была артистична и начитана. Возможно, сначала она производила впечатление глупенькой девочки, но диалог могла поддержать и даже задать ему высокую планку, хоть и пользовалась этим не часто. У неё наконец-то появилось все о чем она даже мечтать боялась: слава, деньги, внимание, влиятельные знакомые и воздыхатели, но есть обратная сторона популярности и она давила на девушку намного сильнее нищеты: одиночество, а именно его ощущение в то время, как вокруг множество людей; ощущение их искусственности и брошености себя. Постоянно меняя маски на сцене, притворяясь в обществе, она, в общем-то, потеряла себя. Это было лишь затишье перед бурей.
15 июля 1911 года состоялась премьера спектакля, где Фрида блестяще исполнила одну из главных ролей. Девушка находилась в приподнятом настроении, хоть и очень устала, она задержалась за кулисами и уходила из театра, наверное, одной из последних. Теплая июльская ночь в Вене, звезды сверкали, как-то необычно ярко и, кажется, одна упала, Фрида загадала желание. Её окрикнули, она обернулась, почувствовала крепкую мужскую хватку на собственной шее, он с силой толкнул её на землю и сел сверху. Она кричала, царапалась, но никто не пришёл.
На следующмй день она вновь улыбалась на сцене, улыбалась на комплименты, но через слой грима на лице пульсировали ссадины, синяки на коленях вскоре превратились в гематомы. Внутри было пусто, но никому ни единому существу она не могла ничего рассказать и она была зла, в первую очередь, на себя. Начались первые тревожные мысли о с<>де.
Через пару месяцев она узнала о беременности. Фрида истерила, выдерала волосы, чувство собственной никчемности полностью съедало её. Некогда восходящая звезда, прима, красавица больше не появлялась на сцене и уже через пару месяцев о ней забыли или предпочитали не вспоминать. Беременную и незамужнюю, её никто не хотел видеть, с ней оборвали связи и распускали ужасные слухи, припоминая выступления в кабаре, она стала объектом насмешек. Чувство тревоги, вины, одиночества смешались в одно новое и оно заняло все тело.
Ей пришлось бежать из Вены. Она вернулась в свой городок и на свою радость узнала о гибели тётки. Сестры, дочери тёти, приютили Фриду у себя, но и им она ничего не рассказывала, её положение даже тут стало темой для периодических язвительных комментариев, но тут было лучше.
26.04.1912 года на свет появился мальчик, а у Фриды послеродовая депрессия. В новорожденном она видела своего растлителя, внутри неё велась борьба. Одна мысль медленно, но зловеще начинала овладевать ею, мысль, кажущаяся ей единственным просветом в ее отчаянном положении, — мысль о необходимости избавиться от ребенка. Она решилась. 29 апреля она настойчиво спрашивала у сестёр о каком-нибудь шнурке или верёвке. 30 апреля с утра она пропала из дома.
Фрида унесла новорожденного в лес рядом с городом, задиваясь слезами, нокакая-то неведомая сила подталкивала ее. Вырыв могилку руками, она уд<>ла младенца, засунув ему в рот и нос скомканный платок, и, убедившись в его смерти, зарыла тру<>к и обходным путем отправилась в отчаянии домой. Сестры нашли её пове<>й в подвале дома вечером того же дня, 6-го мая т<>пик мальчика после сильного дождя был найден на поверхности земли какими-то бродягами.
Причина смерти: сам<>во
Цель: отомстить тому, кто разрушил её жизнь, довёл её саму и ребенка до такого ужасного окончания жизни
Дополнительные детали:
● прототипы- Фрида Келлер/Силезия Кониецко/ Фрида из «Мастер и Маргарита» Булгакова
● Замлочь означает «булочка»
● число «30» (день смерти) в Новом Завете это число обозначает идею предательства, ибо Иуда предает Христа за 30 сребренников. [она предала бога своим поступком]
● напавший прожил долгую и счатливую жизнь, женился, завел семью и собаку, прослыл верным мужем, умер через 30 лет после неё (и то на войне)
● она боится оставаться одна в помещениях, всегда имеет с собой средства самообороны
● ей нравится театр
● Фрида любит рок-н-ролл
принята <3
Слегка озадаченный опущенным вопросом, Сальвий продолжил выстраивать домик, добавляя всё больше и больше ярусов. Ему до дрожи хотелось верить, что за этим молчанием скрывалось что-то сенсационное, необычное, будоражащее людей, в чьих глазах ещё не утихла война.
-Видишь ли, Эндрю, добираться мы будем пешком, полицейским не сдалось благополучное прибытие домой наших душ,- он покачал головой, выходя на улицу и пытаясь вдохнуть так, словно в его груди что-то мешалось. -Так же возникли бы вопросы, как опекун оставляет посреди ночи зимой своего подопечного, будто обрекает его на очередное несчастье. Могу предложить… свою квартиру,- он примирительно поднял в воздух руки,- займёшь мою спальню- я туда практически не захожу. Тем более мне нужно привести кухню в порядок, простерилизовать,- Вий почти в красках представлял, как какой-то учёный, прыгая вокруг стола, решал, с какой стороны лучше изучить человека.
Не выгодно было сейчас лететь за телом: оно было грязное, скорее всего дурно пахло. Хотя действовать на перехват и забрать погибшего до того, как его увидит патологоанатом… Нет тела - нет дела.
Ему нравился этот город только ночью, когда всё казалось более уязвлённым, более открытом. Люди каждый вечер твердят себе: «Не думай об этом!», гасят свет, ибо при нём мысли становятся слишком ясными. Они скрываются в темноте, срывают одежду, чтобы легче дышать и бросаются на постель, чтобы оглушить себя сном. Но мысли продолжают метаться, как призрачные тени. Может Вий тоже был всего лишь чей-то тенью?
Крупинки снега лишь изредка поблёскивали под фонарями, город стоял в приятной зимней синеве. Взгляд остановился на юноше, его узкие плечи просвечивали из-под тонкой ткани. Вновь пиджак опережает своего хозяина.
-Ты бы лучше руки продел в рукава. Теплее,- Бойко терпеливо застыл с верхней одеждой в руках, словно он был галантным камердинером. -Если тебе тяжело идти, я могу на время стать твоим транспортом.
Цитата: ✦цuaнuд✦ от 22.06.2023, 15:40Цитата: синта (!) от 22.06.2023, 14:53// надеюсь, что все хорошо и я ниче не напутала. я старалась цензурить, правда. @scaramouse
Имя, фамилия: Фрида Замлочь
Национальность: австрийка
Дата рождения, возраст на данный момент: 08.08.1888 ≈72
Возраст на момент смерти и дата смерти: 30.04.1912, 24
Внешность:
Это была молодая женщина лет двадцати, необыкновенного по красоте сложения, но с какими-то беспокойными и назойливыми глазами.
Характер:
Ложь. Одна лишь ложь преследовала её везде, она, как яд, что делает тебя неуязвимым, если пить чуть-чуть изо дня в день. Фрида не помнит себя без какой-либо маски, она подстраивается под собеседника ради того, чтобы стать его главным интересом или просто завоевать внимание.
Спокойно притворяется дурочкой, если так возжелает человек, при том матеря его в присутствии других. Это то, чему пришлось научиться, а по-другому не выжить в мире.
Фрида очень милосердна и нежна, но это скрывается за очередной коркой оболочки стервы, которую пришлось преобрести. Она очень одинока, даже несчастна в этом, при том, не имея привычку открываться кому-то, чтобы её средце не пострадало.
Девушка вспыльчива и её гнев разрушает в первую очередь её саму, она привыкла перекладывать ответственность на других, но при всем этом безмерно винит себя во всех неудачах, после каждой вспышки гнева извиняется перед тем, на кого он вылился и часто посещает церковь.
Она любит публику, публика любит её. В тоже время Фрида постоянно ждет подставы от каждого и не может найти успокоение даже в собственном доме: стены давят и припоминают все, где она была не права.
Фрида нервозна и до сих пор страдает, по ночам проживая заново страшный день 30 апреля 1912 года во всех страшных подробностях. Чувство вины почти съело Фриду. Она не видит просвета в своём горе и единственным выходом, помогающим заглушить собственный голос, твердящий о никчемности её жизни, она режет себе предплечья, чтобы не резать горло.
Она горит местью, придумывая страшные сценарии убийства для своего растлителя.
При людях она пытается казаться уверенной и сильной, хотя глубоко в душе она сломана, как стекло, на тысячу осколков, у неё получается делать вид. Она смеется и шутит, она радуется, она живёт хорошую жизнь.
Она безнадежно несчастна, ей до безумия страшно
Биография:
Мне вдруг показалось, что осенняя тьма выдавит стекла, вольется в комнату и я захлебнусь в ней, как в чернилах.
Родилась в небольшом городке близь Вены в 1888 году, отца не имела, мать скончалась при родах и младенца отдали на попечительство тётке.
Тётя была достаточно религиозна, имела представление какой-то фантомной «порядочной девушки» и всех пыталась подстроить под него в том числе Фриду и своих дочерей. Каждый день они трудились; стояли на коленях, читая молитву; их жестоко наказывали за любое непослушание, о дружбе с кем-то за пределами дома можно было забыть, казалось, она отслеживала каждый шаг сестер. Чем строже, тем лучше ты начинаешь врать. Фрида врала и перекладывала ответственность за шалости на сестер и наказание получали они; врала и имела счастье читать не только Евангелие; врала и научилась сбегать из дома не только на рынок.
Сестер обучала одна единственная гувернантка, которая так же была опустошена правилами тёти. Иногда, когда диктаторша уезжала в театр или гости, она отпускала их куда угодно, сжаливалась и давала свои деньги на обновки. Так прошло 18 лет, Фриду пора было отдавать замуж. Муж нашелся быстро, родители были согласны, свадьбу назначили чуть ли не в тот же день, но из под венца невеста сбежала.
Сбежав от терании родной тётки в Вену, Фрида вздохнула полной грудью, но денег хватило не на долго и ей пришлось отправиться выступать в кабаре « Cabaret Nachtlicht». Она не занималась дурной деятельностью, в основном выступая с песнями и не самыми откровенными танцами, платили немного, но этого хватало на недорогое жилье и небольшой запас еды на ближайший месяц. Подруг она так и не завела, заполняя редкое свободное время чтением. В один день все изменилось.
В 1907 году кабаре посетил довольно известный актёр; не заметить Фриду было невозможно, в итоге её устроили в театр, где она быстро набрала популярность у публики. Не надо думать, что она попала туда только по блату и возымела успех лишь с помощью внешности, хотя это тоже сыграло важную роль, Фрида имела великолепные вокальные данные и голос, была артистична и начитана. Возможно, сначала она производила впечатление глупенькой девочки, но диалог могла поддержать и даже задать ему высокую планку, хоть и пользовалась этим не часто. У неё наконец-то появилось все о чем она даже мечтать боялась: слава, деньги, внимание, влиятельные знакомые и воздыхатели, но есть обратная сторона популярности и она давила на девушку намного сильнее нищеты: одиночество, а именно его ощущение в то время, как вокруг множество людей; ощущение их искусственности и брошености себя. Постоянно меняя маски на сцене, притворяясь в обществе, она, в общем-то, потеряла себя. Это было лишь затишье перед бурей.
15 июля 1911 года состоялась премьера спектакля, где Фрида блестяще исполнила одну из главных ролей. Девушка находилась в приподнятом настроении, хоть и очень устала, она задержалась за кулисами и уходила из театра, наверное, одной из последних. Теплая июльская ночь в Вене, звезды сверкали, как-то необычно ярко и, кажется, одна упала, Фрида загадала желание. Её окрикнули, она обернулась, почувствовала крепкую мужскую хватку на собственной шее, он с силой толкнул её на землю и сел сверху. Она кричала, царапалась, но никто не пришёл.
На следующмй день она вновь улыбалась на сцене, улыбалась на комплименты, но через слой грима на лице пульсировали ссадины, синяки на коленях вскоре превратились в гематомы. Внутри было пусто, но никому ни единому существу она не могла ничего рассказать и она была зла, в первую очередь, на себя. Начались первые тревожные мысли о с<>де.
Через пару месяцев она узнала о беременности. Фрида истерила, выдерала волосы, чувство собственной никчемности полностью съедало её. Некогда восходящая звезда, прима, красавица больше не появлялась на сцене и уже через пару месяцев о ней забыли или предпочитали не вспоминать. Беременную и незамужнюю, её никто не хотел видеть, с ней оборвали связи и распускали ужасные слухи, припоминая выступления в кабаре, она стала объектом насмешек. Чувство тревоги, вины, одиночества смешались в одно новое и оно заняло все тело.
Ей пришлось бежать из Вены. Она вернулась в свой городок и на свою радость узнала о гибели тётки. Сестры, дочери тёти, приютили Фриду у себя, но и им она ничего не рассказывала, её положение даже тут стало темой для периодических язвительных комментариев, но тут было лучше.
26.04.1912 года на свет появился мальчик, а у Фриды послеродовая депрессия. В новорожденном она видела своего растлителя, внутри неё велась борьба. Одна мысль медленно, но зловеще начинала овладевать ею, мысль, кажущаяся ей единственным просветом в ее отчаянном положении, — мысль о необходимости избавиться от ребенка. Она решилась. 29 апреля она настойчиво спрашивала у сестёр о каком-нибудь шнурке или верёвке. 30 апреля с утра она пропала из дома.
Фрида унесла новорожденного в лес рядом с городом, задиваясь слезами, нокакая-то неведомая сила подталкивала ее. Вырыв могилку руками, она уд<>ла младенца, засунув ему в рот и нос скомканный платок, и, убедившись в его смерти, зарыла тру<>к и обходным путем отправилась в отчаянии домой. Сестры нашли её пове<>й в подвале дома вечером того же дня, 6-го мая т<>пик мальчика после сильного дождя был найден на поверхности земли какими-то бродягами.
Причина смерти: сам<>во
Цель: отомстить тому, кто разрушил её жизнь, довёл её саму и ребенка до такого ужасного окончания жизни
Дополнительные детали:
● прототипы- Фрида Келлер/Силезия Кониецко/ Фрида из «Мастер и Маргарита» Булгакова
● Замлочь означает «булочка»
● число «30» (день смерти) в Новом Завете это число обозначает идею предательства, ибо Иуда предает Христа за 30 сребренников. [она предала бога своим поступком]
● напавший прожил долгую и счатливую жизнь, женился, завел семью и собаку, прослыл верным мужем, умер через 30 лет после неё (и то на войне)
● она боится оставаться одна в помещениях, всегда имеет с собой средства самообороны
● ей нравится театр
● Фрида любит рок-н-ролл
КАКАЯ КРАСИВАЯ ДЕВУШКА!!
не хотели бы поролить вместе?
Я за!! простите, мне не приходят уведомляхи с форума почему-то
// @zakka
— А вам самому разве не холодно? — снег неприятно колол босые ступни и окутывал ноги мёрзлым пледом ледяных осколков, — Оденьте пиджак обратно, сэр, я не могу его принять. Будет не очень, если вы простудитесь, или подхватите ещё что-то похуже... Я потерплю.
Носить чужие вещи он не любил, пусть и давались они ему не с плохими намерениями. Просто когда тяжёлые пиджаки и шубы (сколько раз люди разных сословий предлагали маленькому хрупкому Эндрю согреться в их воняющих потом одеждах) ложились на плечи, сразу вспоминалась тягость отцовских ладоней и крепкость материнских объятий. А то были вещи, что вспоминать не хотелось от слова совсем, ибо когда перед глазами маячил родительский образ, та тонкая оболочка, что оставляла его Орфеем рушилась на миллиарды крупиц, оголяя пылающую душу — когда слой что представлял из себя мальчишеское тело слабел, выставляя на обозрение тёмное умершое нутро, хотелось забиться в истерике и проклинать, проклинать тех, кто решил что заслужить перерождение он сможет только тогда, когда дойдёт до ненавистной цели.
Орфей попытался слегка отвести от себя одежду, что так любезно протянул ему мужчина. Мелкие снежинки падали на них, не тая на ледяных руках — они оставались белыми хлопьями в волосах, оставались маленькими пятнами на орфеевской рубашке. Их было отчётливо видно на тёмной ткани жилетки Бойко: даже сейчас, во мраке, в котором пробивался лишь свет от фонарей, парень мог разглядеть несколько снежинок, упавших на его (Вия) длинные ресницы. Орфей попытался улыбнуться, надеясь, что это убедит собеседника вернуть одеяние себе.
— Всё-таки вы меня к себе домой ведёте. Комнату предлагаете. Меньшее, что я могу для вас сделать взамен, это не позволить вам заболеть.
-Нет,- он тихонько посмеивается, низким и мрачным звуком, но всё-таки накидывает обратно к себе пиджак. Настаивать, уговаривать- и без того было ясно, что не имело бы плоды и могло бы лишить его приятной компании… выгодной. Неощутимый укол совести - сколько ему ещё топтаться на этой бренной земле? Этого ангела уже будет греть земля, а Бойко всё будет искать покоя, так и зачем его выделять из тысячи?
Молчание- знак согласия? Вий смущённо прикрыл глаза рукой, но всё-таки обошёл ангела, аккуратно подхватывая его на руки. Неожиданная близость смутила, слабый румянец невесомо коснулся щёк, вынуждая парня помолиться Богу, чтобы это осталось незамеченным. Прижимая его чуть сильнее к груди, продолжая забывать, что его тело больше не делилось теплом, он стал осторожно спускаться по лестнице, всячески стараясь не опускать взгляд. Какие-то воспоминания пронзали его, проносясь со стремительной скоростью, оставляя после себя лишь обрывки фраз. Он расслабил мускулы, робко и боязливо взялся поудобнее, медленно двигая руками. От Эндрю пахло чем-то ненавязчиво- приятным, словно он был чистейшим существом, о чём сложно было сказать, стоило лишь оглядеть его ноги и руки. Ни запаха метала, ни запаха страха.
-Вы боитесь мёртвых?- он уверенно шёл к главной улице, надеясь так быстрее найти дорогу домой. Путь обещал быть долгим и витиеватым.
Страшиться смерти и самому быть её вечным слугой, ходить среди людей и не иметь возможности почувствовать их тепла, пронизывающего ветра или беспощадных лучей солнца? Как остановить эту вереницу событий? Тихий вздох сорвался с губ, но долгожданного облачка не последовало, даже летевшие снежинки продолжили падать по прежней траектории.
Бойко старался ориентироваться по названиям улиц и магазинов, с витрин которых разумно убрали товар, оставляя манекенов голыми, подставки- пустыми. Пряди волос распушились от бурного вечера и всё норовились закрыть обзор, путаясь с намокшими ресницами.
// @zakka
// ох если бы вий только знал...
Будь он живым, чувствовал бы сейчас как быстро бьётся сердце: никогда раньше его не брали так на руки, никогда раньше не прижимали столь отчаянно к груди. Прижав ладони к крепкой мужской груди он ахнул, в момент, когда дивный прилив умиления разлился вязкой карамелью по ненужным его телу венам. Отпрянув немного, он положил голову Вию на плечо, и прикрыв глаза, он принялся искать в архивах своего сознания правильный ответ на заданный Бойко вопрос.
Боялся ли он мёртвых? Хотелось бы ответить ясно и понятно, что нет, конечно нет, он же сам мёртв с времён что были до рождения Христа. Но другие мёртвые были ему чужды, а страх — животный, горький страх витал вокруг него ядовитым газом. Причем, до конца понять себя он не мог: понять чего же так пугало его в равных ему существах у него не получалось. Возможно, то было потому что сам Орфей был старше многих, что бродили по миру пытаясь достичь цели. Возможно, то было потому что мёртвые менялись от боли, которую причиняла им жизнь после смерти. И хотя где-то глубоко ответ он знал наверняка, ему никак не удавалось ухватиться за ту часть воспоминаний что хранило в себе то, что могло помочь на заданный вопрос ответить чётко.
Поэтому он сделал уж больно задумчивый вид: привыкший к вниманию Орфей знал, насколько правдоподобно это выражение лица выглядело со стороны. Не только живых, но и встреченных на пути мёртвых легко было одурманить актерской игрой, которую он практиковал на протяжении столетий — всегда было выгоднее сделать вид, что он счастлив, или что он удивлён, чем встречаться лицом к лицу с осуждением и злостью. (Когда он был живым, в нём видели лишь хорошее. Когда он был живым, в нём не текла река чёрного зла и глубокого отчаяния.)
— Боюсь ли я мёртвых? А зачем мне их боятся? Разве они могут сделать со мной что-то, находясь два метра под землёй? — приторной невинностью (и глупостью) от него веяло за километр, он был уверен, — да и если бы могли – у них не было бы причин меня трогать, я уверен.
-Что если бы мёртвый был в соседней комнате, не в презентабельном виде и от него бы пахло хлоркой или формалином?- он шептал, будто делился чем-то сокровенным. Он сам себе казался одержимым какой-то идеей, хотя и понимал в медицинских науках лишь основу.
Бойко мысленно делал перестановку на кухне, открывал оба окна, чтобы понизить температуру, хотя как она могла стать ниже, если там не было отопления? Можно было достать все ящики из холодильника и там разместить гостя. Важна была и транспортировка: одолжить - украсть на одну ночь машину спящего соседа? Дало бы это нужные плоды или можно сократить объём работы, взглянув на погибшего в самом морге и украв заключение?
В действительности и новый знакомый казался темнейшей книгой человеческой библиотеки: он опускал личные вопросы; выглядел явно как тот, у кого нет дома, но он не был похож на затравленного зверька- не детдомовский. Где его одежда и обувь? Может Эндрю сбежал из заточения монстра, бежал через парк, а там уж и произошла развязка? Почему оставили в живых?
Сальвий опустил взгляд на макушку юноши, полупрозрачная мысль со словом: «Позабочусь» остановилась перед ним, застилая путь, отчего парень даже замедлился. Знакомый подъезд с разбитыми ступеньками развеял туманы.
-Смелость и риск присуще вам, Эндрю?- надежда оставалась на личностные качества и вообще характер верующего.
Квартира журналиста располагалась на третьем этаже и представляла собой один большой кабинет, где лишь на кухне и в спальне было прибрано, ведь в эти комнаты он заходил для мимолётных потребностей. В остальном же, стоит открыть любой шкаф и вам откроются толстые папки со старыми вырезками из газет которые либо ему посто нравились, либо он ими гордился. Были и неоконченные статьи, которые казались очень перспективными, но стоило за них сесть и они начинали навевать скуку. Сам же кабинет был усыпан, в прямом смысле этого слова, бумагами и уставлена стопками. Подобных записных книжек, что он носил обычно в кармане пиджака, было больше сотни и они, полностью исписанные, покоились на разных поверхностях.
Особой гордостью была английская мебель начала 20 века, доставшаяся от прошлого хозяина: тёмный дуб с узорчатой обивкой. Более мягкое дерево - стулья с ажурными спинками, они не сильно было удобны, поэтому Вий вынуждено перенёс кресло в кабинет с печатной машинкой.
Лайла медленно и легко покачала головой, отправляя своему собеседнику теплую улыбку, которая заигрывала на ее губах. Ее изящная осанка и благородная выдержка создавали впечатление, будто она вела себя настоящей леди. Ее глаза, наполненные живым светом, переливались от радости и внутренней гармонии.
− Ох, нет, дорогой, я далека от таких великих высот, − прозвучал ее голос, нежный и проникновенный. Взглядом, проникающим в душу, она указала на свою грудь, словно подчеркивая свое смирение перед судьбой. Её дорога украшена другими приключениями, но Лайла всегда стремится понять искусство и музыку во всей их красе.
Она слегка прикусила губу, ощущая смешение и несколько ностальгических моментов. Затем, с элегантным движением, Лайла подошла к серебряной подносной тарелке, на которой лежали восхитительные вкусности. Она подняла ее с осторожностью и с легкой грацией положила на стол перед своим собеседником.
− Позвольте мне угостить вас, мистер. Чашка душистого чая, свежеиспеченный круассан и ароматный кофе на ваш выбор. Bon appétit!
При каждом движении Лайлы, словно танцующей бризом, распускались невидимые лепестки эмоций, окутывая всех присутствующих волшебным обаянием. В ее глазах сияла не только нежность и забота, но и глубокое понимание того, как важно создать атмосферу, где каждый мог бы почувствовать себя долгожданным и принятым. Ее голос, с его нежными интонациями и убедительной силой, подобен ручейку, плавно и безмятежно текущему, способному разбудить в сердцах слушателей неподдельную гармонию. В присутствии Лайлы, пространство наполнялось теплыми эмоциями, а сердца, словно ранние цветы, распускались в ее обаянии, жаждущие окунуться в волшебство непознанного.
// @zakka
// Я ЕЛЕ ЭТО НАПЕЧАТАЛА
Чего же от него хотел этот мужчина? Он не переставал задавать странные, неуместные вопросы, которые сбивали Орфея с толку — причём тут были мёртвые? Трупы, пахнущие формалином? Смелость? Неужели Бойко понял, что юноша, которого он привёл к себе домой сам тоже умерший? Тогда почему он не говорил «Эндрю» об этом прямо? Какой ответ он вообще ждал?
Смелость. Смелость и риск. Мог ли он сказать, что эти черты были ему присуще? Когда-то — мог. Когда-то, он был для людей олицетворением этих слов. А сейчас... А сейчас он ничем не рисковал, когда смерть ходила за ним будто тень и ползла, будто змейка, около ног и вверх по спине, сжимая шею в моменты его озлоблености. А смелость была вовсе не нужна, чтобы совершить преступление, за которое тебе ничего не будет. Будь это иначе, не ходил бы он по земле так долго.
Пугал бы его труп, будь он в соседней комнате? Что за вопрос — он буквально просидел час рядом с изуродованным телом. Ещё хуже — он трогал его, задыхался от запаха отходов, грязи и крови. Он был тем, кто сделал из живого трупа. В этом случае боятся стоило его. И захотелось, до дрожи захотелось вдруг чтобы Бойко это понял, потому что вероятность, что Вий был таким же как и все остальные мужчины, которых Орфей встречал была всё ещё уж больно велика. А трогать никого больше не хотелось — хоть собеседник и был давно усопший, в секунду испуга или жестокости юноша мог быстро об этом позабыть.
— Наверное, эм, сэр, — голос стал чуть тише, — Я не совсем понимаю, почему это так важно.
-Видишь ли..,- он утих, впервые чувствуя, как его журналистский опыт подводит. Ему казалось, он предлагает что-то очень неприличное, что может очернить душу ребёнка, сломать психику. Вий боялся, что, скажи он прямо, от него с испугом сбегут, сочтя за сумасшедшего.
Зайдя в квартиру, он двинулся по коридору в глубь.
-Я журналист,- Бойко окидывал взглядом шкафы и открытые полки, куда небрежно были брошены какие-то записи,- мне интересно докапываться до истины,- он направлялся в спальню, не опуская Эндрю - пол здесь тоже казался не самым безопасным из-за книг, различных бумаг, на которых легко поскользнуться. -Лично мне, нравится писать о чём-то криминальном, разоблачать недоглядевших полицейских, и сегодняшнее происшествие в парке меня взволновало. Кажется, что-то подобное уже упоминалось несколько лет назад,- Бойко нахмурился,- но не помню, где именно… Суть не в этом. В мою душу закрались сомнения насчёт судмедэкспертизы, поэтому я хочу потревожить немного покойного, забрав его труп к себе. Должно быть, это будет увлекательный опыт, мне прежде не доводилось исследовать человека,- в его тоне начали улавливались нотки воодушевления, он и думать забыл, что нёс ангела.
Спальня представляла собой очень скромное помещение и одно из самых светлых: стены были выкрашены в белый, из мебели была только кровать, тумба да шкаф с одеждой. Маленькое бра с белым плафоном и выключателем - цепочкой.
Сальвий, поставив на кровать одно колено, постарался как можно бережнее уложить верующего. Одна рука поднялась к шее, чтобы избежать травмы - он казался ему настолько нежным? С минуты Сальвий не понимал, что его смущает, поэтому он, чуть склонившись, сел рядом, пытаясь пробудить свои органы чувств.
Немного удивлённый осознанием, он взял руку мальчика, пытаясь нащупать пульс.
-Вы мертвы?- тихий нервный смешок срывается с его губ.
// @zakka
— До вас, наконец, дошло, — Орфей посмотрел Бойко в глаза и улыбнулся, чуть повернув голову набок, — а я-то сначала думал вы поняли ещё на улице.
Прищурив взгляд он мысленно повторил всё то, что сказал ему мужчина пока нёс его. То что тот не был полицейским было понятно сразу же, но вот о том, что Вий может оказаться журналистом он не думал. Не то чтобы это что-то меняло, наоборот, так становилось интереснее, просто Орфей не сильно разбирался в нынешних профессиях, хоть многие и были воссозданы из пепла старых, что были во времена его молодости. В некоторых он даже узнавал очертания должностей, которые были у прислуги в доме его отца — просто теперь они назывались по другому, и люди, что занимались этим работали по отдельности. Он перестал интересоваться старым и не сильно забивал голову тем, что представляло из себя нынешнее и будущее. Лишь изредка он поглядывал на оружие или одежды: денег на качественные вещи у него не было, так что о манящих плодах, что создали гении этой эпохи он запретил себе думать.
Орфей позволил себе оглядеть комнату: раз оба теперь понимали, что и ему она будет не нужна, ему казалось, что удобнее будет разместить труп здесь, ибо в случае незваных гостей ни Бойко, ни «Эндрю» не смогут объяснить что на кухне делает тело человека, рядом с которым этого самого «Эндрю» недавно нашли. Он понадеялся что Вий будет достаточно знаком с той техникой, что могла бы помочь сохранить труп на более длинный срок, ибо сам парень в этом почти не разбирался. Только после этой мысли стал навязываться вопрос, зачем журналисту вообще нужен был он. Орфей догадывался, что это возможно было тесно связано с целью, что преследовал мужчина: всё-таки не часто кто-то приводил к себе домой мальчика-бродягу а потом предлагал этому же бродяге вместе украсть труп.
Юноша приподнялся на локтях, поняв, что всё что находилось в комнате было ему сейчас неинтересно. Возможно, когда приятное чувство волнения, что незаметно закралось в мёртвое сердце спадёт, он сможет в полную меру разглядеть не только то, что находилось в спальне, но и то что находилось за пределами покоев. В этот же момент даже окровавленные вещи и коленки, вместе с заплаканным лицом были отведены на второй план. Даже лицо, что маячило где-то в сознании уже столько веков, в один миг забылось, будто его и не было вовсе.
Если бы из открытого окна не доносился спор женщины и мужчины, от систематических проигрышей и употребления внутрь горячительных напитков (подогретый сок) глаза были ярко-жёлтого, как у кота, возможно, они даже мистически светились в темноте, то можно было уловить слухом хлопающий звук - это карточный домик рушился.
Сальвий, оперевшись о колени, будто впервые разглядывал Эндрю. Доля дерзости в голосе выдавала в нём преимущество над журналистом, словно тот по сравнению с ним был слепым котёнком. Его старательные попытки позаботиться теряли вес, мужчине даже казалось, что он либо унизился, либо унизил.
-В шкафу поищете подходящую одежду: брюки буду сильно длинны, но можно закатать, как и рукава рубашек. На дело лучше идти не в том, что…,- неожиданно спокойно, словно открытия и не было, начал говорить Бойко,-…будет привлекать внимание. Ванна будет слева по коридору, как только выйдете из этой комнаты. Не рекомендую ступать за порог кабинета или зала - там всё достаточно шаткое, вас может завалить.
Достаточно резво поднялся, цепочка от часов звякнула, он достал их, начал внимательно следить за секундной стрелкой, пытаясь рассчитать время, которое заняла поездка полицейских до парка, а от него до судмедэксперта. Обычно экспертиза занимает 12 - 13 часов, кроме сложный случаев, ведь при таком раскладе работа затягивается на несколько дней. Лучше заявиться дня через два, тогда тело уже начнут готовить к похоронам, то есть, страдающий бессонницей доктор отдаст его в другие руки. С другой стороны это время, и Вий очень сомневался, что он сможет так долго не терять благосклонность призрака.
Мысли блуждали по кругу, Бойко оглянулся на Эндрю. «Не думай об этом»- он почти кричал новую мантру, но ничего не мог поделать, у него было столько вопросов, неозвученных страхов, которые стали препятствовать после попытки Бога помочь ему. Всего лишь то нужно было как одержимому ворваться на кухню, перерыть все полки, в поиске маленького пузырька - снотворного и повалиться на постель. Однако это не принесло бы ему спасение, сколько бы Вий не пытался прежде сбежать от настоящего. При жизни даже во сне, прогрызая чёрную пелену забытья, неугомонными крысами копошились мысли, плодясь в геометрической прогрессии. Всё время одни и те же тревожные.
-Сколько вам на самом деле?- вопрос вырвался раньше, чем Сальвий сумел подумать.
Он впервые осознавал, что не один и эта мысль в какой-то степени грела. Ему хотелось молча обнять парнишку, словно они были потерявшимися родственниками. Но что бы он таким образом показал?
Двинулся к двери, доставая записную книжку.
// @zakka
Снова свалившись на постель, Орфей задумчиво уставился в потолок, пытаясь высчитать собственный возраст. После первых двух столетий ему самому стало всё равно, поэтому примерный возраст он уже давно не знал наверняка, да и свой день рождения он еле как вспомнил.
— Мне... две тысячи... четыреста... четыреста пятьдесят девять.
Только вот радости это число не принесло — все светлые чувства, что впервые нахлынули на него приятной лёгкой волной иссохли под палящим лучами осознания. Он ходил по этой земле уже так много лет? Людям не полагалось жить дольше ста, а мёртвым, он был уверен, не полагалось находится на земле дольше тысячилетия. Но он, по всей видимости, был настолько неудачлив, что даже смерть всё не хотела даровать ему столь заслуженный покой. Хотя, лёжа на чужой постели сейчас, он понимал, что это не Аид закрывал ему ворота в царство мёртвых, а он сам: настраивая богов против себя и утопая в реке печали, будто смысл был только в том, чтобы жалеть себя. Но ведь это было не так, нет, но если бы он хоть но минуту оставил всю злобу позади, то возможно (лишь возможно) он бы давно покоился где-нибудь под землёй, а душа что молила о переменах наконец могла начать новую жизнь.
Юноша поймал себя на мысли, что опять упал в пучину ненависти и необъяснимой неприязни ко всему, что было связано с ним самим. Вылезти из такого состояния было тяжело, но он постарался, впервые постарался, сфокусировать сознание на чем-нибудь другом — взор устремился на мужчину, о присутствии которого он успел позабыть, и зацепился за записную книжку. И поняв, что Бойко собирается его покинуть, он растерянно попытался сесть, неловко махнув рукой.
— Постойте! Я правда думал, что вы поняли что я мёртв, когда несли меня!
-Был готов услышать любое число, скажу вам честно, кроме этого,- Вий хотел добавить, что ему казалось прежде, что столько живут только демоны, если они вообще имели право на существование, но это слишком грубо.
Эндрю умер ещё будучи подростком, сияя звёздочками глаз, он счастливо улыбался, строил планы и даже не приступил к их реализации. Ходить по земле столько лет и знать, что ты переживёшь всех, к кому или к чему привяжешься - это, пожалуй, было похоже на наказание, на какой-то круг ада. При нём происходило неисчислимое количество войн, примирений, заговоров. Его тонкие бледные ноги могли обогнуть экватор не один раз, тонкие длинные пальцы - прикоснуться не к одному лепестку уже переставших существовать благоухающих цветов, лучистые глаза - увидеть не одного великого человека. Это открытие ошарашило Бойко, он опёрся об угол шкафа, специально перенося как можно сильнее вес.
С ним в одной комнате был человек, заставший рождение Иисуса.
Это была настоящая кладезь знаний. С осознание приходили и новые вопросы: как его психика перенесла все утраты? Не возникало ли у него желание отдать свою душу дьяволу, сократив своё пребывание здесь? И, должно быть, главный вопрос, какова была его цель, что она удерживала невинного мальчика столько веков?
-Мальчик,- он мотнул головой, тёмные волосы повторили за ним, закрыв обзор, Вий поддался этому и прикрыл глаза,- молодой человек? Мужчина? Послушайте, когда я вас прижимал к себе, мысли были заполнены иными вопросами. Я уже давно,- он уставился на пол, предполагал, что его «давно»- это секунда в жизни Эндрю,- допустим, пусть будет давно, не был так близко к кому-то и ваша ангельская внешность..,- он неопределённо взмахнул рукой, поднял её же, прикрывая лицо. -Это смущало.
//как-то так, не знаю🐭 @potassiumcyanide
Холодно. На улице ещё холодно особенно под вечер, хотя уже середина весны — один из самых гадких сезонов, которые только можно представить. Перед входом в помещение она попыталась согреть свои мертвецки холодные руки дыханием, это не помогло, зато эпитет хороший, даже ироничный, в её случае — впрочем, даже этот жест —фальшь и ещё одна ложь незнамо, для кого и зачем. Может быть он для себя, для комфорта, для того же, зачем она даже после смерти ведёт ту же жизнь годами.
Сюда, в Лондон, ей пришлось лететь на самолёте, а она до жути этого боится и все из-за чего?
Благотворительный вечер ради сбора средств толи сиротам, толи детям-инвалидам, толи и то и другое вместе, определенно был тем местом, куда никто, кого на самом деле интересует судьба этих деток, не сунулся. Это вообще было мероприятие больше покрасоваться собой, нарядом, мужем, деньгами — всем, но не своим милосердием. И пусть в неё кинет камень тот, кто не согласен. Может и была пара людей, которые вправду были до того милы и добры, что хотелось удавиться их приторностью, но нет. Приглашения сюда она даже не ждала, не думала, что на такое приглашают актрис театра, хотя может быть это связано с её пробами в кино, хоть и там она провалилась, не выдержав конкуренции с Одри Хепбёрн, но её это никак не злило, наоборот.
Она мило улыбнулась гардеробщику на входе, посмеялась с шуток, и наконец зашла. Это было просторное помещение с высокими потолками, убранное довольно роскошно, но без особого вкуса. Тяжелая мебель стояла в обычном чопорном порядке вдоль стен, обитых коричневыми обоями с каким-то золотыми разводами; столики, накрытые красными скатертями, с закусками даже не думали ломиться от количества блюд; всюду сновали люди, официанты покорно подставляли поднос с шампанским и чем-то ещё другим; играла какая-то спокойная живая музыка, какая обычно играет на светских мероприятиях ещё со времён её рождения; дамочки старались показать все своё кокетство перед мужчинами в костюмах, щеголяли по последней моде в цветастых нарядах. Да и сам приход Фриды не остался без внимания нескольких джентльменов, она была уверена в себе: сегодня она облачилась в красное блестящее платье с узкой юбкой, какое видела у Сьюзи Паркер, свои шелковистые волосы убрала в аккуратную укладку с кудрями. В общем, все шло так, как она себе представляла.
И вот через несколько времени Фрида уже стояла против стола с шампанским и угощениями, оперевшись одной рукой о стол, слушала неизвестных ей, но определенно очень милосердных мужчин. Один из них говорил довольно много и явно старался занять свою собеседницу. По лицу Фриды трудно было догадаться, какие она испытывала впечатления: оно сохраняло одно и то же выражение, приветливое, тонкое; ее прекрасные глаза светились вниманием, но вниманием безмятежным. Вскоре ей сделалось дурно: пустые разговоры о деньгах её ничуть не привлекали.
// @zakka
Он не смог скрыть выражение панического ужаса на своём лице — в испуге он отпрянул назад, стукнувшись о спинку постели. Рука, которой минутой ранее он так легкомысленно махнул, мелко задрожала. Тонкая нить боли протянулась по ней, от самых кончиков пальцев до кости ключиц, сдавливая холодную, бледную кожу — конечность, будто ослабев, упала на колени. Губы сжались в белеющую линию, и он постарался успокоить мечущуюся душу, что пыталась не свалится в пропасть ненавистных воспоминаний.
Внешность. Плоды, что принёс этот величайший дар Афродиты, были гнилыми — орфеева красота принесла не только ему, но и окружающих его людям лишь несчастья. Дар, который был бережно передан Орфею за любовь и старания, дар, что был подарен его родителям за их чувства, что вырастили из него будущего героя, был злом — непоправимой ошибкой, которая преследовала его с начала времён и веков. Ночами он молил богов забрать свой дар обратно, повторял, будто мантру, что красота после смерти была не нужна, но они (боги) давно были повернуты к юношеским просьбам спиной — жалкие остатки его тени были неприятны тем, что распологались на Олимпе.
Ангельское личико привлекало внимание тех, кому рядом с такими как он находится было нежелательно. Да что там — он умер от руки того, что был так очарован им. Он всё ещё существовал из-за того что чужая душа узнавала его в каждом столетии, в любой эпохе. А ведь раньше он думал, что устоять перед желанием было легко — он убедился на личном опыте, что людская алчность и жадность была мощнейшим оружием для разрушения судеб. Кошмар, которым являлось то, что за всё своё пребывание на земле внешне измениться он никак не мог мучал его с самого начала жизни после смерти.
В надежде успокоиться, он опустил взгляд на босые, мокрые ноги, пытаясь прогнать тревогу, которая застряла где-то в горле острым камнем. От недавних хороших эмоций не осталось и следа — а ведь он так надеялся, что в это раз новый знакомый окажется нормальным. Сцепив пальцы вместе он молча ожидал следующих слов мужчины: дышать уже было не нужно, поэтому он застыл, дав себе возможность внимательно следить за каждым движением со стороны Бойко.
Взгляд остановился, что-то схожее он видел прежде в жертвах различных злодеяний, когда какое-то слово или жест срывали замки и показывали потаённые страхи и больные темы. Вий мысленно встал возле книжной полки с различными воспоминаниями из практики и из жизни, в реальности же его взгляд лишь затуманился. Он брал в руки книгу, даже не смотря на корешок, быстро листал - воспоминания вспыхивали яркими картинками, потом аккуратно ставил на место и переходил к следующей. Бойко параллельно воспроизводил прошедшие пару часов. В подобном состоянии мальчика застали на месте преступления.
Лицо просияло, парень сдержался, что бы не сказать: «Я не буду его лечить, ему нужен другой врач. Ему нужна женщина». Хотя это была лишь догадка, но от неё всё же было легче отталкиваться, чем от неизвестности.
-Что ж, компаньон,- он постарался придать голосу деловитость и невозмутимость. Мышцы его лица оживились: он опять загорелся планом. Ему хотелось кричать всему миру, что он вновь прикоснётся к чему-то новому, он взбудоражит свою отсутствующую кровь. В комнате должен был заиграть джаз, свет софитов направиться на Вия, он пританцовывая развернулся к выходу и уже было пошёл к нему, но прикоснувшись к голове, повернулся обратно к верующему. -Когда пойдём к судмедэксперту? Вероятнее всего, у него должен быть перерыв на «кофе». Единственные прозаичные минутки в профессии врача и единственная возможность расслабиться и разгрузить голову. Он будет часов через,- быстро достал часы,- допустим часов через пять. Время привести себя в порядок и подготовить место работы.- развернулся, но вновь опомнился: -Схематичный план квартиры я тебе рассказал. Одежда чистая, не брезгуй, в этом вопросе я достаточно педантичный.
Вий слегка склонил голову, будто прощался, одёрнул пиджак и наконец-то вышел из комнаты.
//я ждала этого четыре дня.
— "Господь, или кто там на Твоем месте, как же я скучаю по итальянской кухне" — У британцев, в чьей стране ему не повезло оказаться во время Второй мировой, было множество достоинств, он готов был в это поверить, однако готовили они безобразно. — "У британцев совершенно нет вкуса. Они даже одеваются скромно... впрочем, это объясняло поведение их премьер-министра". — Знания Марселло о Черчилле были весьма поверхностны, ограничивались они в основном лишь сплетнями и грязными слухами.
И все же он не мог не благодарить этих людей с ужасной культурой пищи и отвратительной манерой одеваться за то, что они вообще сюда пришли. Они оправдали все его ожидания, более, они их превзошли. Даже та большая комната, в которой и проводилось основное действие, была наполнена до отказа.
Здесь, казалось, собрались все сливки высшего общества: члены Палаты лордов и их жены, разодетые по последнему писку моды, политики и дипломаты, знаменитости и звезды мира кино. Священнослужители переговаривались с ярыми атеистами, посмеиваясь над их богохульными шуточками, убежденные трезвенники залпом осушали бокалы, наполненные шипящим шампанским, умудренные опытом мужчины и женщины, связанные священными узами брака, кокетничали с молодыми людьми, только что вышедшими в свет. Даже спертый воздух в этой немного безвкусно обставленной комнате провонял фальшью. И от него несло сильнее всех.
Сэр Гарри Хилтон-Фостер пошутил, и Марселло пришлось хохотнуть, хоть и шутки он не понял.
— "У спикеров свои причуды" — подумалось ему.
— Вы очень добры, синьор, раз оказываете бедным детям такую услугу, — учтиво произнес он с тонким итальянским акцентом. Почему-то все вокруг считали его плохое произношение привлекательным. Его это не устраивало. Он терпеть не мог, когда людей занимало лишь его происхождение.
— Не стоит благодарности, сэр, право! — И этот мужчина с острым носом рассмеялся. Марселло последовал за ним, стараясь звучать как можно более естественно. А после изящно скрылся за спиной какой-то леди.
Весь вечер он планировал провести, вальсируя между людьми, ищущими собеседников, предлагая им напитки и возможность блеснуть остроумием. Он внимательно слушал каждого, время от времени восклицая, хихикая и сочувствующе кривя брови. Иногда ему казалось, что если бы не счастливая возможность, выпавшая ему во время Второй мировой, то он мог бы стать актером.
К слову об актерах. Их здесь было много. Уже пять раз за вечер его взгляд падал на очаровательные плечики Дианы Дорс (она же Британская Мэрилин Монро, она же "Самые прелестные ножки Европы"). Приятная девушка. Не Софи Лорен, и уж тем более не Клаудия Кардинале, но симпатичная. Здесь же вертелся американец Грегори Пек. И Марселло находил его не талантливее Мастроянни.
На глаза ему попалась молодая девушка, причем весьма привлекательная, чьи волнистые волосы были тщательно уложены, а большие глазки смотрели на всех с еле заметной скукой, виднеющейся в глубине ее темных зрачков. Марселло сразу понял, что она актриса. Ее лио сохраняло миловидное выражение, но дрожащие пальцы выдавали то, что ее тошнит от места, в котором она находится.
— Здесь немного душно, не находите? — сказал он, подойдя к ней как бы невзначай, критически осматривая ее юбку.
Фрида медленно перевела взгляд на того, кто к ней обратился, внимательно, но без пристрастия оглядела мужчину; губы её улыбнулись едва заметной улыбкой. Внутри себя она благодарила этого человека за возможность уйти из противного общества.
— Нахожу, — раздался её звонкий голосок и прошлые господы замолчали. В их разговор она не вставляла никаких комментариев, кроме мимолетных «хихи», её голос терялся где-то в галдеже и звоне бокалов.
Девушка, манерно цокая каблуками, отошла от тех и приблизилась к своему «спасителю», подхватила его под локоть, спешно удаляясь. Джентельмены, которые до того были уверены в полном завоевании её внимания, должно быть удивились скорой его переменой на другого, но быстро нашли себе новых манекенщиц, готовых часами подпитывать их эго и намного эмоциональней Фриды.
— Как вас зовут? — поинтересовалась девушка, хлопая глазками, которые не поменяли своего настроения на кокетство, оставаясь спокойными омутами, но голос её был похож на приторно сладкий сироп и никак не мог сойтись с ними. — Вы спасли меня от их печальной тошноты, я должна знать своего героя. — лицо Фриды тронула незаметная улыбка
Она говорила, а внутри ежилась от собственных слов, никак это невыказывая. Мимолетом вглядывалась в лицо спутника, пытаясь понять знает ли или не знает, она не могла похвастаться познаниями в светской сфере. Кто с кем, где и как ее не волновало; хотя следовало бы изучить списки перед приходом, у нее была ужасная память на лица. Зато она отметила его красоту.